У порога

— Товарищи! — обратилась она к гостям и сослуживцам. — Мы, я имею в виду, коллектив энтузиастов и единомышленников, а проще говоря, мечтателей, пригласили членов руководства страны, а также друзей и коллег по цеху, — кивнула она в сторону сидевших рядом в последнем ряду «новоземельцев», — для того, чтобы продемонстрировать им результаты нашей работы в области, доселе обращавшей на себя внимание только писателей-фантастов. То, что мы хотим вам сейчас продемонстрировать — явление абсолютно новое, а потому, ещё мало изученное. Скажу честно, в некоторых внутренних процессах этого явления, мы и сами плохо разбираемся, поэтому объяснить внутренний механизм образования портала, с большой достоверностью пока не представляется возможным. Мы находимся всего лишь в начале долгого и трудного пути по изучению тайн окружающей нас природы и мироздания в целом. Весь процесс демонстрации я предлагаю провести в форме свободной дискуссии, которая, надеюсь, поможет нам выработать единый алгоритм подхода к дальнейшим исследованиям в этой области. Мы попытаемся дать объяснения тому, как это видим мы, а от вас мы тоже ожидаем полезных предложений по вектору и содержанию наших изысков. Если никто не против, то можно уже начинать, а я по ходу дела буду давать соответствующие пояснения.

Публика одобрила её предложение дружным молчанием. Сотрудники, сидящие в зале, машинально кивнули головами, а гости, пожалуй, за исключением Боголюбова, продолжали исподтишка шарить глазами по сторонам, в надежде отыскать-таки чудо-механизм, открывающий портал в иной мир. Сама же Николаева отошла чуть в сторону, давая двум работникам вкатить на авансцену тележку, немного смахивающую на ту, в которой развозят еду по больничным палатам. Но это сходство было весьма условным. Тележка, хоть и была на колесиках, видимо, все-таки была тяжела, так как двое сотрудников, одетых в синие рабочие халаты, с видимыми усилиями толкали её вперед. За тележкой тянулся длинный и толстый, как пожарный шланг, электрический кабель. Вместо чашек и тарелок на её поверхности располагалось нечто вроде круглой клетки с толстыми вертикальными прутьями, в основании и на вершине которых были два кольца. Эти прутья и соединяли оба кольца, образуя «клетку». Внутри «клетки» находилась изящная металлическая рамка, в центре которой располагался какой-то то ли стеклянный кубик, то ли кристалл. Специальные держатели цепко фиксировали кубик по центру рамки. Выкатив тележку с «клеткой» на середину авансцены, рабочие, утирая пот со лба, покинули помещение.

— Операторская, — негромко произнесла Валентина Игнатьевна, глядя куда-то поверх голов приглашенных, — вы меня слышите?

— Слышим, — раздался, хорошо слышимый голос из динамика, расположенного неизвестно где, но складывалось ощущение, что он льется сразу со всех сторон.

— Начинайте помалу опускать, — отдала женщина не совсем понятное для посторонних распоряжение.

Где-то там под потолком, что-то тихо звякнуло. Гости задрали головы в темноту, силясь разглядеть источник постороннего звука, и только тут обратили внимание на непонятную конструкцию, тихо и плавно опускавшуюся сверху в пространство за спинами сидящих. «Вот оно!» — с придыханием отметил по себя Афанасьев, с интересом трехлетнего ребенка наблюдавшего, как массивный металлический шар, схожий с «рогатой» морской миной времен Второй Мировой, прикрепленный к телескопическому подъемнику (в данном случае «опускальнику») занимает собой свободное пространство. Теперь было понятно, почему позади кресел было так пусто. Это место предназначалось именно для аппарата. Шар был массивен. Это было видно даже невооруженным взглядом. И размеры у него были приличными. «В диаметре, наверняка больше пяти метров» — автоматически отметил про себя Афанасьев с нескрываемым сожалением, ибо уже заранее прикидывал его мобильный вариант. Такие размеры не позволяли поместить установку даже в грузовом отсеке «Руслана». Если по длине фюзеляжа в тридцать шесть и ширине в шесть с половиной метров, он еще как-то проходил, то по высоте никак не вписывался в минимальные габариты. Это обстоятельство сразу несколько подпортило настроение Верховному, размечтавшемуся о переброске портала в любую точку страны. Видимо его мысли работали в унисон с мыслями Рудова, сидящего рядом и пробормотавшего шепотом:

— Шибко велика, зараза.