У последней черты

Слезы хлынули у нее из глаз. Оци капали Джейку на правую руку, которую она крепко держала обеими своими ручками. Он прислушался к ощущениям от теплых мокрых капель. Скала оказалась мягкой и ранимой, а Джейк теперь чувствовал себя совершенно беспомощным. Он всегда терял мужество в трудные моменты жизни, бежал прочь от страдальцев, за исключением тех случаев, что могли сгодиться для статьи в газете. На этот раз бежать было некуда. Мысль о смерти близких людей обезоруживала его. Когда умер отец, он так ничего и не сказал маме, ни одного слова сочувствия. А что тут скажешь? Во Вьетнаме погибли двое солдат из его взвода, он, как командир, взялся было писать письма их матерям и невестам, но так и не отослал их. Он прервал поток заупокойных размышлений: Крис и Док не умрут, они не могут умереть!

Сью сидела, подперев голову руками. Тишина начала тяготить Джейка. Была бы здесь Джанет... у нее на любой случай найдутся подходящие слова. Словно читая его мысли, Сью вдруг сказала:

— Когда сообщили, что ты пришел в сознание, я позвонила Джанет. Она всю ночь просидела с тобой, но утром ей пришлось уйти: Каролине надо было в школу, а самой на работу. Она пообещала отпроситься пораньше.

— Джанет... сидела здесь всю ночь?!

— Конечно, и не надо делать такие удивленные глаза, притво-рюша. Прекрасно знаешь, что она тебя еще любит.

Джейк не ответил. Он не знал, что можно на такое ответить. Уже три года, как Джанет ушла от него, забрав дочь, и ему было хорошо без них. Иногда совесть мучила его, но что делать? Одному легче, и хотя иногда жизнь кажется пустоватой, он не в обиде. Эту грусть можно отнести в разряд заслуженных наказаний и тем пригасить чувство вины.

Вернулась медсестра.

— Миссис Кильс! Больному нужен покой.

— Конечно, конечно. Спасибо, что разрешили повидаться,

Она пожала ему руку на прощанье и, встав, опять обратилась

к медсестре. Ее голос звучал немного виновато:

— Он любит побрюзжать, но лет за двадцать к этому можно привыкнуть.

Сью улыбнулась Джейку вымученной улыбкой, он в ответ растянул губы в подобие ухмылки. Обоим было не до веселья.

Джейк проснулся через три часа. На этот раз он объявил доктору, что хочет есть, готов встать и требует убрать капельницу и кислородную трубку. К его удивлению, все просьбы были удовлетворены. Через тридцать минут Джейк попробовал подняться, но голова закружилась, он опять упал на кровать. Через некоторое время он повторил попытку, на этот раз ему удалось обойти комнату, причем не держась за стены. Джейк потренировал свою любимую походку «У меня все путем». На то были причины.

Он присел отдохнуть и нажал кнопку вызова. Подождав, он нетерпеливо позвонил еще. Через двадцать секунд та же медсестра бегом влетела в палату с искренней улыбкой на лице. Оказывается, у нее еще не кончилось дежурство.

— Джейк! Что вы хотели? Вы хорошо выспались?

Он решил продемонстрировать неугасшие умственные способности и прочитал ее имя на табличке. Натали.

— Натали! — произнес он твердым голосом. — Я себя хорошо чувствую, но в палате у меня начинается клаустрофобия. Врач разрешил мне погулять по коридору, когда мне захочется и если вы позволите.

Медсестра скептически посмотрела на него, а потом что-то проверила в истории болезни.

— В общем-то, ваше состояние, действительно, не очень тяжелое. Состояние после сотрясения не ухудшается. Но у вас же, наверняка, все болит. Неужели доктор Бредли разрешил гулять?

Джейк убедительно кивнул, и она поверила.

— И что, вы, правда, можете стоять?

Джейк осторожно спустил ноги на пол и вылез из постели. Он вытянулся рядом с кроватью, как бегун перед стометровкой, готовый к бою за золотую медаль. Кто мог подумать, что он не может стоять?

— Видите? К тому же я не собираюсь далеко уходить от вас, Натали. Честное скаутское.

Джейк прибегнул к своему испытанному приему, позаимствованному у Дока. Пройти через все преграды на мужском обаянии, это он умел.

— Да уж прошу вас, не уходите. Вокруг сестринского поста кружок сделаете, а это не меньше тридцати шагов получится, и присядьте, отдохните. Там кресла есть. А я пока на десять минут отойду, мне уколы надо ставить. Не спеша ходите, ладно?

— Слушаюсь и повинуюсь! Можете хоть двадцать минут ставить свои уколы. Знаете, Натали, я вас до конца дня больше не буду беспокоить, отдохните от моей персоны.

Натали с недоумением посмотрела на Джейка, но не успела хорошо обдувать возможный смысл его странного замечания. В палату заглянула седая медсестра:

— Вот ты где. Помоги мне с Сонфельдом из восьмой, я одна не справлюсь.

— Иду. ¹

Задержав глаза на Джейке, она со вздохом сказала ему:

— Ведите себя хорошо. Далеко не уходите.