У последней черты

— Джейк, ты сейчас не занят? Дело в том, что по долгу службы я обязан известить о последних результатах расследования вдову доктора Лоуэлла. Мне не хотелось бы делать это по телефону, а одному с ней разговаривать тоже как-то... Поедем вместе?

— Конечно, какой разговор!

Первым побуждением Джейка было сослаться на множество важных дел и отказаться. Три-четыре месяца назад он бы именно так и поступил, но сейчас все было по-другому. Он чувствовал ответственность перед Бетси, которой предстояло услышать шокирующие известия. Кто, как не он, должен поддержать ее в такую минуту? Плохо только, что Джанет с Каролиной ждут его к ужину, а он, как в старые времена, будет отговариваться «срочным делом»...

Джейк позвонил Джанет и объяснил ситуацию. Она не успела ничего сказать, как он поспешно предложил перенести «ужин втроем» на завтра. Даже лучше: завтра суббота, он придет пораньше и посидит у них подольше. Он принесет с собой ее любимый фильм с Хамфри Богартом, можно будет вместе посмотреть... Джанет так растерялась, что даже не успела разочароваться.

— Ну, хорошо, тогда до завтра. Мы с Каролиной будем очень ждать, — неуверенно сказала она, и в ответ услышала давно забытое:

— Целую!

Джейк пришел к Джанет и Каролине около полудня с букетом розовых гвоздик, мешком лимонов к чаю, коробкой дорогого печенья и видеокассетой с фотографией влюбленных Хамфри Богарда и Ингрид Бергман на обложке. Джанет, не веря своим глазам, схватила кассету. «Касабланка», новое издание. Даже не из проката! Купил новую, ей в подарок.

Все втроем они плюхнулись на диван и стали смотреть фильм, причем Джейк ни разу не пожаловался на медленное развитие сюжета и отсутствие цвета. После сеанса Каролина попросила папу послушать ее доклад о журналистике, и он был искренне удивлен способностями дочери: ее речь была правильной, четкой и несколько ироничной, как у отца, но манера изложения - мягкой и доброжелательной, как у матери. Слушая голос Каролины, Джейк мысленно благодарил Бога за то, что ВИЧ еще никак не проявил себя. Врачи уверяли, что ребенок родится здоровым, так что остается только ждать июня и надеяться на лучшее.

На днях Каролине звонила женщина из организации, связанной с усыновлением детей, и предлагала отдать ребенка на воспитание в полную семью. Каролина растерялась. Она еще не привыкла к тому, что ей надо принимать важные решения, думать не только о себе, брать ответственность за будущее маленького человечка, растущего внутри. Та женщина говорила с ней осторожно, но напомнила о ее неизлечимой болезни, о предстоящих затратах, о возрасте бабушки и дедушки. По словам Джанет, Каролина выслушала все очень внимательно, а потом сказала: «Да, неизвестно, сколько лет я проживу, но и вы не знаете, сколько вам еще осталось. Вдруг вы завтра под машину попадете. Почему бы вам своих детей не отдать кому-нибудь?», и трубку бросила. Сама еще ребенок - что там, девочка-подросток! — а разговаривает, как взрослая, и о глубоких вещах задумывается, и сильная такая, не каждая взрослая женщина так сможет.

Джанет испекла свои фирменные булочки с корицей. Теплый, сладкий аромат наполнял квартиру, и Джейк в нетерпении топтался у двери кухни в ожидании первого кусочка «на пробу». Он уже почти забыл, какое это лакомство, а тут набросился, как голодный волчонок, и не мог остановиться, пока блюдо не опустело. Допив остатки молока из стакана, Джейк откинулся на спинку дивана и застонал от удовольствия. Последний раз он объедался до боли в животе, кажется, в восьмилетием возрасте...

Джанет принесла настольную игру «Бейкер-стрит, 221-Б», и трое детективов расследовали страшные преступления до половины пятого, болтая и смеясь. Потом кто-то позвонил Каролине, и она ушла с телефоном к себе в комнату. Перед тем как закрыть дверь, она обернулась на папу с мамой, сидящих на диване совсем близко друг к другу, и улыбнулась счастливой улыбкой. Джанет стряхнула с Джейка прицепившуюся крошку от булочки. Ее рука прикоснулась к его плечу как раз в том месте, где два с половиной месяца назад скользили изящные пальчики Мэри Энн. Джейк вспомнил, как его тогда охватило страстное желание обладать той чужой и порочной женщиной. Он подумал, что прикосновение любящей жены доставляет намного больше радости, и еще раз поблагодарил Бога за Джанет.

Он рассказывал про Бетси, про то, как они с Чендлером ездили к ней. Джанет уже успела позвонить подруге до прихода Джей-ка, и все это знала, но все равно хотела послушать, что расскажет он. Джейк заметил, что по воскресеньям тот трагический день вспоминается особенно остро, и, хотя со времени аварии прошло уже пятнадцать недель, завтрашнее воскресенье могло оказаться для Бетси невыносимым. Он и сам удивлялся своему беспокойству о вдове друга. Раньше он перекладывал на Джанет все заботы о ближних, а сейчас думал, что надо бы написать Бетси письмо, сводить ее куда-нибудь. Он обрадовался, услышав, что насчет завтра Джанет успела договориться со Сью: три подруги соберутся у нее и вместе пообедают. В то же время Джейк не считал, что