У последней черты

Рядовой, приехавший за двадцатичетырехлетним Джейком к вертолету, процедил сквозь зубы: «Добро пожаловать в Хилтон, господин лейтенант». Он наверняка досадовал на очередного зеленого офицерика, присланного командовать бывалыми солдатами. В течение многих лет неприветливые слова рядового преследовали Джейка в ночных кошмарах. Вот и сейчас, двадцать шесть лет спустя, Джейк лежал на больничной койке без сознания, а к нему придвигалось неопределенного возраста лицо, обожженное вьетнамским солнцем, и кривилось в презрительной ухмылке: «Добро пожаловать в Хилтон, господин лейтенант... Добро пожаловать в Хилтон... Добро пожаловать...». Это был один из тех снов, когда знаешь, что спишь, но все кажется до ужаса реальным. В каком-то смысле оно и было реальным, ведь когда-то эти слова, действительно, прозвучали. С них начался тот незабываемый год в жизни Джейка, который изменил и его самого, и всю его судьбу.

Картины того периода мелькали теперь перед глазами, как кадры из кинофильма. Он вживался в сюжет, вновь начинал сопереживать участникам, корчился от боли. Первая ночь в лагере, вторая во Вьетнаме. Вторая ночь из трехсот шестидесяти пяти. Только вчера он прибыл на место дислокации на борту обыкновенного Боинга-707, освобожденного от кресел и прочих удобств и забитого до предела, и уже мечтал вырваться отсюда, из этого ада. В блиндаже было невозможно дышать. Джейк лежал в спальном мешке с открытыми глазами и тоскливо думал: Это натуральная парная. Кто спит в бане, вообще? И почему в бане воняет прелым мусором и канализацией? Когда тебе двадцать четыре года, а смерть ходит где-то совсем близко, инстинктивно цепляешься за каждое мгновение, даже если эти мгновения протекают в тошнотворном блиндаже. Уснуть удалось лишь на третьи сутки, и то от неимоверной усталости.

Сигнал тревоги. Опять. Вдоль ограды забегали солдаты, они спрыгивали в укрытия. Джейк увидел себя, вжавшегося в пол блиндажа, уткнувшего лицо в землю. «Миссис Грин могла бы мной гордиться», — вдруг подумал Джейк. Во времена Хрущева и конфликта в заливе Кочинас Джейк, Док и Крис учились в старших классах, это как раз в те годы отец выкопал бомбоубежище на заднем дворе, а в школах часто устраивали учебную тревогу, и учительница показывала, как правильно прятать голову. Не инструктор с офицерских курсов, а именно миссис Грин научила их всех искусству выживать во время бомбежки, и это очень пригодилось. А вот папино бомбоубежище не пригодилось, да и неизвестно, могло ли оно спасти при настоящей ядерной войне.

Ракеты чертили по темному небу яркие изогнутые линии, было такое впечатление, что горит воздух. Джейк лежал, так сильно уперевшись пальцами ног в укрепленную стену, что начало сводить мышцы. Несмотря на молодой возраст и хорошую физическую подготовку, в те минуты он чувствовал себя дряхлым калекой и даже сомневался, сможет ли когда-нибудь ходить. Стрельба прекратилась. Несколько секунд тишины обнадежили Джейка, он приподнял голову, и в этот момент осколок шрапнели прошил насквозь крышу блиндажа, как бы напомнив о том, что все мы смертны. Казалось, сама Смерть обращалась к нему, говоря: «Сегодня живи, но я обязательно вернусь за тобой, и вот тогда ты никуда не денешься». Полет шрапнели повторялся в его снах вновь и вновь, словно в замедленной съемке, в этом была какая-то зловещая красота, и Джейку даже слышалась очень тихая, но величественная музыка.

Не прошло и недели, как Джейк прибыл во Вьетнам. Получая амуйицию на складе боеприпасов, он робко спросил, сколько положено брать патронов. Прапорщик в очках и выправленной гимнастерке с оттенком удивления ответил: «Сколько надо, столько и бери». Парень говорил с южным акцентом, почему-то почти все прапорщики прибывали из Миссиссиппи или Джорджии. После сурового учета боеприпасов во время учебных стрельб Джейку стало не по себе от такой легкости. Да, здесь, правда, другой мир. Он окинул взглядом склад. Ручные гранаты были навалены в ящики как попало, небрежностью напоминая фруктовый салат. Не было и намека на аккуратные рядочки, запомнившиеся по складу на военной базе в тылу. «Гранаты тоже можно?» — «Бери, все бери». Прапорщик махнул рукой и отвернулся к мешкам в углу. Неужели здесь просто берут оружие по мере необходимости? Джейк взял шесть гранат и вдруг почувствовал себя жадиной, маленьким мальчиком, запихавшим в рот большой кусок торта. Но вдруг одной гранаты как раз не хватит, чтобы спасти жизнь себе или товарищу? Он ухватил с полки слегка прогнутый черный кирпичик. Противопехотная мина Клэймора, семьсот стальных шариков, проложенных пластиковыми детонаторами. Убойную силу не сравнить ни с чем, самое мощное оружие во Вьетнаме.