Уайнсбург, Огайо. Рассказы

Он якобы сделал это потому, что в тот год плохо уродилась кукуруза и сдохли две его свиньи. Отговорка. Просто потянуло вон из дому. И вот он сел на свою костлявую лошаденку, посадил за спину мальчишку и пустился в путь. Думаю, сына он взял с собой, потому что боялся одиночества, чтобы в чужих краях рядом была хоть одна родная душа. Стояла поздняя осень, но мальчик был босой.

Они проехали через горы, пересекли равнину, потом снова горы, и вот наконец шахтерский и отчасти фабричный город. Довольно большой. Джо сразу же поступил работать на шахту, и ему положили неплохое жалованье. Видимо, в тот год дела вообще шли удачно. Джо никогда раньше столько не зарабатывал. Он с гордостью сообщил нам, как о чем-то неслыханном, что получал на шахте целых четыре доллара в день.

На жизнь у него уходило мало. Спали они с сыном на полу в домике одного шахтера. Хозяин домика, скорее всего, был итальянец. Во всяком случае, людей, с которыми он делил кров, Джо называл «тальянцами».

Итак, Джо, житель гор, оказался в большом мире, и мир этот пугал его. По ночам в доме было шумно, а они с сыном привыкли к тишине гор. В соседней комнате по вечерам собирались мужчины, они сидели и разговаривали. Напивались и начинали петь. Случались и драки. Джо с мальчиком эти люди казались непонятными и страшными – такими поначалу жители гор казались нам с Милдред. Вечером Джо возвращался с работы, приносил купленную по дороге еду, и они с сыном садились на скамью ужинать. Мальчик едва не плакал, так ему было одиноко. В школу Джо его не отдал. Вообще никто из его детей так и не пошел в школу. Джо начал стыдиться такой жизни. Он оставался на шахте только потому, что хотел побольше заработать. Весь его интерес к чужим краям словно рукой сняло. Какими милыми и родными казались ему теперь далекие горы!

А на улицах города – всегда народ, много народа. Тут же огромная зловещего вида фабрика. Какой от нее был шум! День и ночь там не прекращалась работа. Воздух вокруг был черным от дыма. Рядом с домиком, где под привезенными с гор одеялами на полу спали Джо с сыном, тянулась рельсовая колея, и мимо окон все время громыхали товарные поезда.

Пришла зима. Выпал снег, потом ударил мороз, снова выпал снег. В горах, наверное, снег лежит уже футов на десять глубиной, думал Джо. Вот бы полюбоваться на его белизну! Он работал в шахте, но, представьте, не знал, где получают деньги в конце недели. А спросить стеснялся. Нужно было идти в какую-то контору, где все рабочие записаны в книгу. А где эта контора, Джо понятия не имел.

Наконец выяснил. Господи, решил Джо, так я же богач! Схватив деньги, он побежал домой и велел сыну собираться. За их лошадью присматривал один мелкий фермер, живший по ту сторону равнины, у самых гор.

В тот же вечер они двинулись туда, прямо по непролазному снегу. Холодина стоял страшный. Я спросил Джо, а ботинки он мальчику купил? Нет, отвечает. Когда, говорит, они собрались в путь, было уже темно, и все магазины давно закрылись. Он прикинул: на заработанные деньги он сможет купить свинью и кукурузы. Значит, можно снова гнать виски, значит, можно возвращаться в горы! И Джо, и мальчик просто изнывали от тоски по дому.

Джо разрезал одеяло и сделал сыну на ноги обмотки. Он сидел вот здесь, на этом месте; стало уже темно, а он все рассказывал, как они добирались до дому.

Трогательный это был рассказ, волнующий. Джо ведь отличный рассказчик. Сорвался с места в такой безумной спешке – зачем? Почему не подождал, пока сойдет снег и дороги откроются?

Он ничего на этот счет не смог объяснить, сказал только, что ждать больше не было сил, а мальчик, тот совсем захирел от такой жизни.

Что же получилось? Джо с детства рвался увидеть мир и вот теперь, увидев его, понял: жить без гор он не может. Как ликовали они с сыном, когда пробирались в темноте по глубокому снегу!

Дома милях в восьмидесяти от города осталась у него жена. А вдруг что с ней случится, говорил нам Джо. В семье все неграмотные, письмо черкнуть некому будет. Или дрова у нее кончатся? Но это смешно, честное слово. Женщины, прожившие всю жизнь в горах, валят деревья не хуже мужчин.

Просто-напросто Джо расчувствовался. Он и сам это знал. К полуночи они добрались до домика, где оставили лошадь, сели на нее и ехали всю ночь напролет. Если холод становился нестерпимым, спешивались и пробирались вперед пешком, чтобы согреться.

Так они и проделали весь обратный путь. Иногда заходили в какой-нибудь домик, где топилась печка.

Путешествие заняло трое суток, один раз они сбились с дороги, и за все время Джо так и не сомкнул глаз – не хотелось. Но мальчик и лошадь без отдыха, конечно, не могли. В одном домике они остановились на ночлег, поставили лошадь в стойло и накормили ее, и пока мальчик спал перед огнем, Джо с полуночи до четырех утра просидел с хозяином за картами. Он тогда выиграл два доллара.