Убийства на Чарлз-стрит. Кому помешал Сэмпсон Уорренби?

– Ясно, – кивнул Хемингуэй. – А как насчет того, что у них никто никогда не ночует?

– Не знаю… – протянул сержант. – Что об этом скажете вы, сэр?

– Я тоже не знаю. Но, думаю, к ним следует приглядеться. Возьмите это на себя, Хорас. Если Линдейл был членом Фондовой биржи, о нем будет нетрудно навести справки.

– Сэр, – сержант нахмурил брови, – Уорренби знал что-то компрометирующее Линдейла и шантажировал его?

– Судя по всему, это были бы проказы в его духе.

– Но зачем?

– Неизвестно. Может, он его не шантажировал. Вдруг он пронюхал про Линдейла какую-то гадость, и тот его застрелил, чтобы информация не просочилась? Зависит от того, какие это были сведения и что за человек Линдейл.

– Это не в его стиле, – заметил сержант.

– Возможно, вы правы, – сказал старший инспектор, когда машина остановилась перед домом Драйбека. – Но однажды я арестовал старого дедушку, милого и доброго. Казалось, он мухи не обидит. Не знаю, как он обходился с мухами, дело было в холодное время года. Арестовал я его за то, что он всадил кинжал в спину родному брату.

После этих воспоминаний он вылез из машины и зашагал по дорожке к двери Драйбека.

Был уже восьмой час, и Драйбек, чья экономка ввела категорический запрет на обильные поздние обеды, скучал над тоскливым воскресным ужином в виде ветчины, салата и заварного крема. Неудивительно, что он с облегчением оторвался от трапезы. Услышав, что к нему пожаловали двое из Скотленд-Ярда, Драйбек бросил салфетку и поспешил в холл, навстречу гостям.

– Я ожидал сотрудников уголовного розыска, – начал он. – Шокирующая история, старший инспектор! Могу утверждать, что в истории нашего прихода такого не было. С радостью окажу вам любое содействие. Вам нужно узнать о моих занятиях во время этого события? Это естественно. К счастью, я не жалуюсь на память, она у меня безупречная – спасибо юридической практике.

И он почти в тех же словах, что в первый раз, повторил рассказ, который слышал от него сержант Карсторн.

– Вы не слышали первого удара гонга, сэр? – спросил Хемингуэй.

– Нет, не слышал, но ничего удивительного в этом нет. С вашего разрешения мы проведем эксперимент с гонгом. Если сержант Карсторн останется здесь и вскоре ударит в него вполсилы – по словам Эммы, в первый раз она ударила именно так, считая, что я в доме, – а мы втроем будем находиться в той части сада, где я тогда поливал грядки, то старший инспектор сам убедится, слышно ли оттуда гонг.

– По-моему, это излишне, – заметил Хемингуэй.

– Простите, но я настаиваю, чтобы вы удостоверились в правдивости моих слов, – заявил Драйбек и повел полицейских в задний сад.

– Мои владения невелики, – рассказывал он по пути, – но обратите внимание на разделяющие их на сектора живые изгороди. Вот эта отделяет огород, а та, к которой мы подходим, обозначает мой маленький розариий. Вот тут, джентльмены, занимаясь поливом, я услышал гонг на ужин. Войдем!

Он посторонился и поманил их под арку в высокой тисовой изгороди, на чудесный квадрат земли, разделенный на клумбы с розами, между которыми пролегали узенькие травяные дорожки. Посередине розария располагался искусственный пруд. Окинув свои владения горделивым взглядом, Драйбек произнес:

– Вы оказались здесь в самое лучшее время. Замечательный год для роз! Вам нравятся красные, старший инспектор? Они – мои любимые, «Слава Голландии».

– Удивительно, сэр! – воскликнул Хемингуэй. – Редкая по красоте экспозиция! А вот и гонг!

– Я ничего не слышал! – удивился Драйбек.

– Я тоже, – признался Харботтл. – Никакого отчетливого звука.

– Вам почудилось! – возразил Драйбек, готовый к конфликту. – Я не считаю себя тугим на ухо, вовсе нет!

– У меня слух отменный, сэр. Более того, я ждал и прислушивался. Готов поверить, что вы были заняты с розами и не услышали гонга. Я думал так с самого начала, но рад, что побывал здесь. – Он шагнул к клумбе с розами сорта «Бетти Апричард». – Я видел неплохие розы в Фокс-Хаусе, но с вашими ничего не сравнится!

– Охотно верю, – кивнул Драйбек. – Боюсь, мой друг, Уорренби не обращал на такие вещи должного внимания.

– Вы хорошо его знали, сэр?

– Нет! Не претендую на большее, чем просто знакомство. Откровенно говоря, я не считал его приятным человеком, который мог бы тут прижиться.

– В общем, он не пользовался здесь популярностью, – заметил Хемингуэй.

– Да. Я бы удивился, узнав, что он нравился хотя бы кому-то во всем Торндене. Но вы должны правильно меня понять, старший инспектор! Я льщу себе, что неплохо знаю Торнден, так вот, в моем кругу нет никого, у кого была бы малейшая причина совершить ужасное преступление – убить его! Хорошо, что вы меня навестили! В деревне чешут языками, и я шокирован долетевшими до меня слухами. Их распускают безответственные люди. Кое у кого разыгралось воображение. Но вам, опытному человеку, скажу, что это дело не представляет особой сложности, фантастические предположения излишни.

– Рад этому, – произнес Хемингуэй. – Раз так, я, возможно, сумею раскрыть его.