Убийство на вокзале. Сенсационная история раскрытия одного из самых сложных дел 19 века

Вычеркнув двух важнейших свидетелей обвинения, мистер Курран сделал все возможное, чтобы развалить их остальные аргументы. Он был зол, недоверчив, насмешлив. Он с презрением отверг их попытки уличить Споллина. Они утверждали, что заключенный сбежал через окно на крышу, однако на оконной раме не было обнаружено ни капли крови. Говорили, что Споллин работал неподалеку от места, где была найдена корзина с серебром, но мимо этого места ежедневно проходили еще сто пятьдесят других человек.

По словам мистера Куррана, после того как были отброшены ненадежные показания детей о чепце, ничто не могло связать заключенного с деньгами. Никто не видел Споллина с ведром, и нет никаких записей о том, что он получал свинцовый сурик со склада или откуда-либо еще. Не было никаких доказательств того, что он когда-либо владел молотком или бритвой – и кому вообще хватило бы глупости совершить убийство предметом, на котором выгравировано его собственное имя? Барристер мрачно предположил, что кто-то бросил вторую бритву в канал с явным намерением подставить его клиента.

В кульминационный момент своего выступления мистер Курран подвел итог аргументам против Споллина словами, пропитанными сарказмом:

– Вас просят признать его виновным в том, что деньги, принадлежащие мистеру Литтлу, были найдены рядом с местом, где он работал; потому что под деньгами был найден обычный навесной замок в свинцовом сурике. Вас просят признать его виновным в этом убийстве, поскольку не доказано, что молоток, найденный в канале и точно подходящий под рану, принадлежал ему. Не доказано, что первая бритва принадлежала ему, а другая, с выгравированной фамилией, была найдена при последующем обыске в месте, где ее мог бросить любой член его семьи. Вас просят прийти к выводу, что он является убийцей, на основании нелепой истории, рассказанной детьми о том, что они видели отца у дымохода, и о чепце сиреневого цвета, для опознания которого не была вызвана Джулия Лайонс, якобы сшившая его, а также из-за каких-то пересудов на станции. Вас просят осудить его, потому что пресса в этой стране и в Англии подняла шум и общественное мнение потребовало принести этого человека в жертву. На вас лежит чудовищная ответственность. Вы сейчас вершите суд, решаете судьбу этого несчастного человека, но прежде чем прийти к выводу о его виновности, вы должны тщательно взвесить все доказательства и спросить себя: «Подтверждают ли они это обвинение?». Если они хоть в малейшей степени свидетельствуют о его невиновности, вы должны его оправдать. Я оставляю это дело вам, джентльмены, и уверен, что вы выполните свой долг перед страной, Богом и человеком, находящимся на скамье подсудимых.

Когда мистер Курран сел на место, несколько человек на галерее начали бурно аплодировать. Нельзя отрицать, что выступление защитника было впечатляющим, однако в суде подобные проявления одобрения не приветствуются, и зрителей быстро призвали к порядку.

Около пятидесяти мужчин, женщин и детей поднялись по ступенькам к столу для свидетелей и поклялись говорить правду, только правду и ничего, кроме правды, однако Джеймса Споллина среди них не было. В Ирландии XIX века обвиняемым в убийстве на суде не разрешалось давать показания – эта мера была призвана защитить их от хитрых обвинителей и риска дать показания против себя. Если эти правила и создавали видимость справедливости, то все остальное явно работало не на благо подсудимого. Как правило, адвокаты защиты практически не имели доступа к своему подзащитному за пределами зала суда, что вынуждало их по крупицам собирать свою аргументацию из доказательств, представленных Короной. Наиболее же очевидным препятствием для адвокатов было то, что им предоставлялась только одна возможность выступить перед присяжными, в то время как обвинение имело право как на вступительную, так и на заключительную речь.

Именно барристер обвинения Абрахам Брюстер выступил с последними аргументами от имени Короны. Он еще раз описал присяжным, как было совершено преступление и как о нем узнали, сделав все возможное, чтобы показать, что Споллин обладал уникальной квалификацией для планирования и осуществления убийства, а местонахождение денег указывало на его причастность. Большую же часть своих усилий он посвятил тому, чтобы опровергнуть предположение мистера Куррана о сговоре между Мэри Споллин и ее детьми Люси и Джозефом. Мистер Брюстер отметил, что нет никаких доказательств того, что Джеймс Споллин был плохим мужем или его брак был несчастливым. Ни один из детей не подал ни малейшего намека на то, что их отец не был к ним добр. Так какой же мотив мог быть у них для сговора с целью отправить его на виселицу? Он высмеял мысль о том, что они могли пойти на это ради вознаграждения в 350 фунтов стерлингов.