Убийство номер двадцать

– Жила в приемной семье. Поначалу. Но кончилось это плохо. – Сандра не сводит глаз с пола; мнет в иссохших руках скомканную бумажную салфетку. – Никто о ней не заботился. А еще… О господи! Они издевались над ней. Над беззащитной маленькой девочкой. Ей было не больше трех лет, а они вытворяли с ней такие ужасные вещи! С моей дочкой!

Сандра теперь рыдает навзрыд, почти полностью опустив голову. Ромилли борется со своими эмоциями. Бедная женщина… Бедное дитя… Сами не более чем жертвы.

Теперь Ромилли окончательно вспоминает ее. Темные кудряшки, застенчивая. Всегда краснела, когда Элайджа заговаривал с ней. Помладше ее самой – этой девчонке было всего лет пять или шесть, когда того арестовали. Они частенько играли вместе, когда Ромилли возвращалась из школы. Прятались под стойкой регистратуры, в пустых смотровых. Ромилли иногда боялась, что это разозлит отца – все это хихиканье, детские крики, – но он лишь ухмылялся, а иногда присоединялся к ним. «Раз-два-три-четыре-пять, я иду искать. Кто не спрятался, я не виноват!»

– Пришлось забрать ее оттуда, – продолжает Сандра. – Я все рассказала Роберту, и он согласился. Она стала жить у нас. Она всегда говорила, что ничего не помнит, но где-то в глубине души она знала.

Ромилли молчит, впитывая услышанное. Эта девочка, теперь уже женщина, – ее единокровная сестра. Ее собственная плоть и кровь. И она – убийца. Ромилли постоянно переживала на тот счет, могут ли отцовские гены вызвать у нее желание убивать. Может ли она превратиться в него? И все это время ответ был здесь.

Да.

У нее тот же характер, та же ДНК. И если б не ее любящая мать, Ромилли вполне могла стать такой же, как она.

– Мы знали, что что-то не так. – Сандра все еще говорит. Ее секрет, теперь раскрытый, больше нельзя утаивать. – Что с ней что-то не так. Это началось, когда она была подростком. У нее не было друзей. Она была подавлена, никак не могла найти себе места. И у нее случались взрывные вспышки ярости, которые она не могла контролировать. Приступы полного бешенства, направленного на тех, кто просто подвернулся под руку. Она могла разгромить все в доме, наброситься на Роберта. Однажды даже отправила его в больницу, но нам помогли. Сказали, что это называется «перемежающееся эксплозивное расстройство»[33]. Она ходила к врачам, к правильным врачам. Получала все правильные лекарства.

Сандра смотрит на Ромилли, словно впервые осознав всю чудовищность ситуации.

– Все, что сейчас происходит, не может быть из-за нее! – умоляюще восклицает она. – Сейчас ей гораздо лучше! У нее нормальная работа. Карьера. – Указывает на Джейми. – Она одна из ваших.

Ромилли замолкает, охваченная дурным предчувствием.

– В каком это смысле из наших? – У Джейми отвисает челюсть, глаза широко распахиваются. – Что вы этим хотите сказать, Сандра? – настойчиво спрашивает он.

– Она не коп. Но она никогда бы… Она не… Вы сами поймете, когда познакомитесь с ней. Хотя, наверное, вы уже знакомы. – Ее взгляд перемещается на Джейми. – Она работает в криминалистической лаборатории. Помогает полиции.

Желудок Ромилли проваливается куда-то под пол.

– Нет, она в жизни ничего такого бы не сделала! Сами поймете! Найдите ее!

Ромилли смотрит на Джейми. Лицо у того совершенно побелело. Сандра продолжает, и голос ее полон отчаяния:

– Она носит мою девичью фамилию. Кларк. Мэгги Кларк.

Глава 65

Никто не медлит ни секунды – у них есть имя.

Сирены и мигалки устремляются по адресу Мэгги Кларк, вооруженная группа быстрого реагирования уже наготове. Вернувшись в отдел, Джейми стоит рядом с Маршем и Ромилли, сжимая в кулаке рацию, словно талисман. Тактика ясна: действовать быстро и жестко. Эта женщина не боится убивать.

Джейми все пытается отождествить ту, которую знает как известную всем старшину криминалистов – свою неугомонную, грамотную коллегу, – с человеком, совершившим все эти убийства. Должно быть, это какая-то ошибка.

Пока они под завывание сирены гнали обратно в отдел, Ромилли рассказала Джейми все, что помнила о Мэгги с детства.

– Она была милым ребенком. Наверное, даже слегка чересчур обожала Элайджу. И Сандра не всегда могла нанять няню, поэтому Мэгги часто бывала там…

Она умолкла, когда оба окончательно осознали свою катастрофическую ошибку. Убийца, которого все так долго и пока безуспешно разыскивали, – не мужчина. Они исходили из предположения, что человек, совершивший все эти преступления, должен быть сильным, высоким, склонным к насилию, но им и в голову не приходило, что все это в равной степени может относиться и к женщине.

Наконец рация с потрескивающим шипением оживает. Из нее доносится топот тяжелых ботинок по бетону. Барабанный стук в дверь, крики. Вопли «Все чисто!», доносящиеся из маленького домика.

Джейми видит, как понурился Марш. Ромилли тихонько ахает, прикрыв рот обеими руками.

Там никого нет.

Джейми подносит к губам рацию.

– Микроавтобус? – произносит он. Уже получено подтверждение, что черный «Фольксваген Транспортер», принадлежащий Мэгги Кларк, зарегистрирован по этому адресу. Джейми дважды повторяет номер машины. – Он там?

Короткая пауза.