Убийство ради компании. История серийного убийцы Денниса Нильсена

– Вы представляете здесь интересы общества, а общество требует взвешенного и справедливого решения.

На этом Лоуренс вызвал своего первого свидетеля, доктора Джеймса Маккейта из Бедлама.

Доктор Маккейт начал свою речь с неожиданного замечания о том, что в каждом случае убийства Деннис Нильсен страдал от серьезного расстройства личности, которое значительно ограничивало его вменяемость. По его словам, тот демонстрировал неадекватные шаблоны поведения, которые перешли из юности во взрослый возраст. Затем он вкратце рассказал о ранних годах Нильсена, с которыми читатель данной книги уже знаком, и сделал три любопытных вывода в самом начале своих показаний:

1) Нильсен испытывал трудности в выражении любых эмоций, кроме гнева;

2) у него имелась склонность приписывать другим определенные поведение и чувства, не проверяя, так ли это на самом деле;

3) он всегда сбегал из ситуации, когда личные отношения шли не так, как ему хотелось.

Кроме того, доктор Маккейт заявил, что Нильсен страдал от неопределенного расстройства личности, которое не вписывалось ни в одну существующую категорию. Он демонстрировал симптомы всех видов данного расстройства, но в недостаточной степени, чтобы диагностировать что-то одно: именно сочетание всех этих признаков убедило доктора Маккейта в серьезности этого скрытого заболевания.

Две истории были представлены присяжным как связанные с концептами наготы и бессознательности в сексуальном контексте. Первой было воспоминание Нильсена о том, как он чуть не утонул в море во Фрейзербурге, когда ему было десять, и был спасен старшим мальчиком, который мастурбировал на его тело. Второй была история об арабе, которого он убил в Адене ради самозащиты. Обе истории можно назвать довольно странными и больше напоминающими фантазии.

– Важность этих историй заключается не в том, насколько они точны. Напротив: их важность в том, что он рассказывал эти истории в таком виде по меньшей мере еще одному человеку, кроме меня: это демонстрирует экстраординарную заинтересованность в концепции бессознательности.

Другим человеком, которому Нильсен эти истории рассказывал, был я сам, и позже он признался мне, что в них действительно присутствуют элементы фантазии, хотя они основаны на реальных событиях. Как доктор Маккейт сказал суду, не имеет значения, правдивы эти истории или нет: важно то, что они хранятся в его разуме.

Рассказав суду о заинтересованности Нильсена зеркалами и о его привычке мастурбировать на труп, прежде чем разделывать его (не объяснив при этом, стоит заметить, важности этих необычных симптомов), доктор Маккейт решил рассмотреть его периодические провалы в памяти, вызванные чрезмерным употреблением алкоголя («Хотите сказать, он отключился, потому что был слишком пьян?» – возразил судья), и его агрессивное поведение. Нильсен, по его словам, мог до необычайной степени разделять свои ментальные функции и свое поведение, что доказывают его действия по отношению к жертвам неудавшихся попыток убийства, когда две части его личности как будто включались с разницей в несколько минут, полностью противореча друг другу.

Нильсен был чрезвычайно подозрителен, демонстрировал параноидальную реакцию в обстоятельствах, требующих быстрого принятия решений, и «грандиозную» жажду внимания. Он постоянно нуждался в том, чтобы окружающие интересовались им и его точкой зрения. Доктор Маккейт предположил, что это может служить подсказкой в поисках мотива: жертвы не обращали на него достаточно внимания и не прислушивались к его ценному мнению:

– Они заплатили высокую цену за свое безразличие.

Наконец, доктор Маккейт коснулся вопроса нарушенного самовосприятия обвиняемого и его привычки к «деперсонализации». По всей видимости, он вполне способен был осуществлять направленную деятельность, при этом не полностью ее сознательно контролируя: он воспринимал себя как бы со стороны, как бывает у людей, страдающих лунатизмом. В психиатрии для этого невроза есть специальное название – «диссоциация».