Убийство в лабиринте

Она была средних размеров, на шелке, и на ней яркими красками изображался какой-то воображаемый горный пейзаж. Среди утесов проплывали белые облака. Тут и там из-за скоплений деревьев проглядывали хижины, с правого края тек горный поток. На картине не было видно ни одной человеческой фигуры.

В верхней части свитка губернатор старинными иероглифами написал название: «Приюты тщетных иллюзий». Губернатор не поставил на картине своей подписи; имелся только алый оттиск его личной печати.

Картина была с четырех сторон оторочена плотной парчой. В нижней части имелась деревянная палочка, на которую она накручивалась, наверху — тонкая планка с петелькой. Такие петельки обычно приделывались к картинам, чтобы вешать их на стену.

Советник Хун задумчиво подергивал бороду.

— Судя по этому названию, на картине изображен какой-то даосский рай или обитель небожителя.

Судья Ди кивнул.

— Эту картину, — сказал он, — нужно как следует изучить. Повесьте ее на стену напротив стола, чтобы она все время была перед моими глазами.

После того как Дао Гань повесил картину на стену между дверью и окном, судья поднялся и вышел в главный двор.

Там он обнаружил своих будущих чиновников, которые выглядели вполне внушающими доверие. Судья поздоровался с ними и произнес краткую речь, которую завершил следующими словами:

— Двое моих помощников сейчас объяснят вам ваши новые обязанности. Слушайте их внимательно, поскольку завтра, когда я открою утреннее заседание суда, вам предстоит приступить к своим обязанностям.

Глава 7

Три беспутных монаха получают справедливое наказание; Кандидат по литературе сообщает о жестоком убийстве

На следующее утро, еще до рассвета, жители Ланьфана начали тянуться к судебной управе. По мере приближения времени утреннего заседания толпа заполнила улицу перед главными воротами. Трижды ударили в большой бронзовый гонг. Стражники распахнули двойные ворота, и толпа влилась на территорию управы. Вскоре в зале не осталось ни одного свободного места. Стражники выстроились в два ряда по обе стороны от помоста.

Когда ширму отодвинули, все увидели судью Ди в полном официальном облачении. Он взошел на помост и уселся за стол, теперь покрытый новой скатертью из алого шелка. Четыре помощника встали по бокам от него, а главный писец с помощником — чуть поодаль.

Когда судья поднял свою пурпурную кисточку и принялся писать распоряжение для тюремного надзирателя, в зале воцарилось гробовое молчание. Начальник стражи Фан почтительно, двумя руками, принял записку и вместе с двумя стражниками покинул зал. Они вернулись со старшим из двух советников Цзяня. Он опустился на колени перед судебным помостом.

— Назови свое имя и профессию! — приказал судья Ди.

— Ничтожный человек перед вами зовется Лю Ваньфан, — жалобно произнес тот. — Десять лет тому назад я был домоправителем у покойного отца Цзянь Моу. После его кончины Цзянь оставил меня у себя в качестве советника. Заверяю вашу честь, что при каждом возможном случае я старался убедить Цзяня исправиться!

С иронической улыбкой судья заметил:

— Могу сказать только одно: твои старания не принесли ни малейших результатов! Суд собирает и изучает свидетельства о преступлениях вашего хозяина. Несомненно, эти материалы явятся свидетельствами и твоей причастности ко многим гнусным деяниям Цзяня. Однако пока что меня не интересуют мелкие правонарушения, которые совершили вы со своим хозяином. В данный момент мне хотелось бы узнать о более серьезных преступлениях. Отвечай, какие убийства совершил Цзянь Моу?

— Ваша честь, — ответил Лю, — вы правы, мой хозяин беззаконно присваивал себе земли и дома и нередко приказывал жестоко избивать людей. Но насколько мне известно, Цзянь никого намеренно не убивал.

— Лжец! — вскричал судья Ди. — А что ты скажешь о судье Бане, который был злодейски здесь убит?

— Это убийство, — отвечал Лю, — удивило не только меня, но и моего хозяина!

Судья метнул на него недоверчивый взгляд.

— Разумеется, нам было известно, — поспешно продолжал Лю, — что его честь Бань вынашивал планы смещения моего хозяина. Поскольку у судьи Баня не было никого, кроме единственного помощника, мой хозяин в течение нескольких дней не предпринимал никаких действий. Он хотел подождать и посмотреть, какую тактику изберет судья Бань. И вот однажды утром примчались двое наших людей и сообщили, что на берегу реки нашли труп судьи Баня.

Мой хозяин сильно встревожился, поскольку был уверен, что это убийство припишут ему. Он поспешно направил губернатору ложный отчет, в котором сообщалось, что судья Бань с шестью стражниками решил отправиться за реку, чтобы усмирить взбунтовавшегося уйгурского вождя, и что в ходе сражения был убит. Шестеро людей Цзяня подписались как свидетели, и…

Судья Ди ударил молотком по столу.

— Мне еще не доводилось слышать столь невероятно лживых россказней! — рассерженно воскликнул он. — Всыпьте этому псу двадцать пять плетей.