Убийцы, мошенники и анархисты. Мемуары начальника сыскной полиции Парижа 1880-х годов

— Я все вам расскажу. Я был почти ребенком, шестнадцатилетним мальчишкой, и жил с отцом в Бретани на его вилле. Я часто бегал с товарищами в поле. Однажды мимо нас проходило стадо гусей. Мы погнались за птицами, и одна из этих пернатых осталась в моих руках. Я придушил гуся, а вечером вся наша компания нашла очень забавным съесть его. Ведь мы были детьми! Однако за этот поступок меня судили, и отец заплатил большой штраф.

— В каком городе вы жили и кто может дать о вас отзыв? — спросил я, что-то смутно припоминая, хотя история показалась мне довольно неправдоподобной.

— Я жил в Ренне, и вы можете разузнать обо мне у госпожи Бланш Д., моей хозяйки.

Ренн… Бланш Д.!.. Это было для меня внезапным проблеском света. Теперь я все припомнил и представил себе человека, сидевшего передо мной девятнадцать лет тому назад; это был бойкий юноша, расхаживающий по улицам моего родного городка с охотничьей сумкой за плечами, в бархатном картузе на голове и в компании с полной красивой блондинкой!

Эту полную красивую блондинку вся тогдашняя реннская молодежь, к которой принадлежал и я, отлично знала. Бланш Д. была управительницей одного гостеприимного дома, знаменитого в то время в главном городе Бретани!

Я от души расхохотался и поблагодарил своего румяного и полнолицего пленника за то, что он так удачно помог мне ориентироваться в моих воспоминаниях.

— Вы были сутенером, — сказал я, — и, по всей вероятности, остались им до сих пор. Вообще, вы не особенно благонадежная личность, и потому я не отпущу вас на свободу, пока не наведу о вас справок.

Гатин понурил голову и уже не протестовал против ареста. Он был отправлен в Париж вместе с Виктором Шевалье и их спутником Д., который отказался назвать свое имя.

Впоследствии мы узнали, что этого Д. вызывает один из провинциальных судов за целый ряд неблаговидных поступков; что же касается Гатина, то у него также были кое-какие счеты с правосудием; в последний раз он был приговорен к десятилетнему тюремному заключению, и ему предстояло отбыть это наказание. Кажется, его должны были отправить в Шербург. Я увиделся с ним еще раз до его отъезда в арестном доме.

— Ну, — сказал я, — у гуся оказались гусята! Как это, милейший, у нас хватило смысла выдать себя в Анжере?

— Что делать, господин Горон, — со вздохом ответил он, — попытка не пытка… Впрочем, в Анжере вы ничего не могли иметь против меня и арестовали совершенно случайно… Да, можно сказать, вам везет!..

Гатин был прав, случай и удача, повторяю еще раз, — два лучших помощника полиции.

Д., Гатин и еще несколько других не были сообщниками Виктора Шевалье и не принадлежали к шайке Катюсса. Все трое познакомились в Бордо и, угадывая чутьем общие воровские наклонности и стремления, заключили ассоциацию для более успешной совместной деятельности в Анжере.

Шайка Катюсса, как ни была она интересна для наблюдения, все же не представляла собой классической воровской шайки с атаманом во главе и его помощниками, разделяющими команду над рядовыми. Это было в своем роде масонское общество, соединяющее высшие и низшие слои преступного мира.

В ней были новые, оригинальные и курьезные стороны, но была также одна очень старинная черта, отмеченная в самых древнейших историях полиции.

Все воры, все мошенники и плуты, к каким бы народностям они ни принадлежали и в каких бы сферах ни действовали, всегда находят товарищей, которые им помогают, и сбытчиков, которые избавляют их от добычи воровства.

Процесс шайки Катюсса тем и замечателен, что служит яркой характеристикой организации современных преступников.

Между прочим, этот процесс, безусловно, доказал существование интернациональных агентств, занимающихся сбытом похищенных ценностей.

Мне пришлось много заниматься этим вопросом и убедиться в безопасности, которой пользуются сбытчики краденых вещей, главным образом в Лондоне.

Глава 9 Банкирские конторы для сбыта краденых ценных бумаг

Я помню, что в одном из многочисленных рапортов, которые мне приходилось составлять по поводу сбыта краденых вещей в Лондоне, я писал:

«За последние несколько лет число краж процентных бумаг — всевозможных акций и облигаций — возросло в поразительной прогрессии.

Это увеличение краж ценных бумаг главным образом зависит от легкости, с которой злоумышленники могут сбывать в Англию продукты воровства. Во Франции всякий, покупающий акции или облигации, обязан иметь доказательства, от кого он их приобретает; в Англии же надпись «на предъявителя» вполне гарантирует обладание.

Этот порядок вещей позволяет некоторым агентствам содержать почти открыто конторы, где ценности, похищенные во Франции, перепродаются их законным владельцам».

Увы! Как в большинстве случаев, этот рапорт остался мертвой буквой, и я даже не знаю, были ли начаты с английским правительством какие-нибудь переговоры по поводу реформы в этом важном пункте законов о выдаче преступников.

По английскому закону: