Учебник житейской науки (СИ)

Вновь огладив шерсть пса, Гастон уже более уверенно двинулся вперёд, шагая в эту темноту так, словно бы бросался в ледяную воду с головой. Волкодав поспешил за ним, глухо рыча. На втором и третьих этажах дела со светом обстояли не лучше, но всё было приятней, чем на первом этаже, а точнее на середине лестницы, погружённой во тьму. Гастон шёл к своей комнате, он уже мог различить дверь в полутьме коридора. Но что-то его остановило. Тихо скрипнула дверь, чуть впереди и справа от него, приоткрывшись в его сторону и показав чёрный провал рта. Нервно сглотнув, мужчина хотел пойти дальше, но ему на миг показалось, что там сверкнули янтарные глаза зверя. Страх схватил Гастона за горло ледяными, длинными пальцами, заставив его замереть так, словно бы он был закопан по пояс в сырую землю. Мурашки так и забегали по его телу, которое в последнее время по известным причинам было лишено нужной ему силы. Зверь! Это слово вспыхнуло в сознании брюнета, точно мириады звёзд на ясном ночном небе. Волкодав у его ног глухо зарычал и встал в стойку, что означало только одно – он чуял зверя в комнате.

– Оливер, ты уверен, что нам туда нужно? – прохрипел охотник, не узнавая своего осипшего от страха голоса.

Волкодав метнулся к комнате и, распахнув лапой дверь, нырнул во тьму. Едва не заорав, мужчина кинулся следом. Нужно было добрать до окна и распахнуть шторы. Мужчина несколько раз споткнулся о стоящие в комнате вещи и только потом нащупал тяжёлые шторы. Схватившись за ткань, он раздвинул их в стороны и обернулся к комнате, на которую пролился тусклый свет факелов. Она была заставлена старой мебелью, которую давно не использовали. И Гастон вдруг понял, почему. На обивке были длинные следы от когтей, из-за чего всё то, чем набивали мебель, вываливалось наружу. Местами были следы от зубов. Зверь. Здесь абсолютно точно был зверь!

Гастон принялся обыскивать комнату, на предмет своего пса, но того нигде не было, как и того, кто их сюда заманил. Дверь была открыта нараспашку, и охотник слышал рычание, доносящееся издалека – его пёс умчался на охоту за странным существом. Дрожащий от страха, готовый заорать в голос, брюнет вернулся в свою комнату, где завалился на кровать и закутался в одеяло по самую маковку. Его трясло от ужаса и холода – нигде не горели камины, даже в комнате господина! Отогревшись и чуть успокоившись, Гастон погрузился в беспокойный сон, полный тёмных, размытых силуэтов, нагоняющих страх и вселяющих в самую душу ужас.

Однако, проснуться Гастона заставило кое-что посерьёзнее, чем кошмары. Особняк сотряс совершенно жуткий вой, а за ним второй и третий. Подскочив на кровати, мужчина метнулся к окну, слыша, как трещит входная дверь особняка. К его ужасу, ломились не к ним… а от них. Значит, трое зверей сейчас было в особняке. И, судя по тому, как содрогались огромные, дубовые двери в холле – звери были сильны. И очень. Свет факелов вырывал из тьмы как раз парадную лестницу и двери, а Гастон это замечательно видел. Судорожно облизнувшись, он напряг зрение.

Дубовые двери распахнулись и едва не сорвались с петель, и по лестнице сбежало двое существ. Они напоминали волков переростков, с огромными задними лапами. Они могли передвигаться на них. Морды и уши их были вытянутыми, волчьими. Огромные пасти приоткрыты, из них валил горячий пар – они тяжело, глубоко дышали. Их чёрная, всклоченная шерсть торчала в разные стороны так, словно бы они катались по шерстяному пледу. В тот миг, когда Гастон хотел отпрянуть к кровати и снова завалиться спать, скинув всё на жуткий сон, из поместья вывалился его граф. Рудольф содрогался всем телом, по лицу у него текла кровь. Брюнет уже хотел распахнуть окно, чтобы окликнуть графа, но кое-что его удержало. Звери выжидающе смотрели на Рудольфа. И тот не заставил себя ждать. Тело мужчины стало резко меняться. Он явно увеличивался в размерах, издавая совершенно жуткие крики, которые вскоре сменились громовым рычанием. Огромный, чёрный зверь издал леденящий душу вой и двое других существ вторило ему, как своему лидеру.

Гастон отшатнулся от окна и, споткнувшись о собственные ноги, упал на ковёр, но подниматься не торопился. Его Рудольф – зверь?.. Его хозяин, к которому он стал привязываться, к которому он стал испытывать хоть сколь-нибудь нежные чувства – зверь? Оборотень? Он всё это время жил среди этих чудовищ и даже не замечал этого? Подняв несколько отупевший взгляд, брюнет осознал, что Оливера в комнате нет.

Рывком поднявшись с пола, Гастон вылетел из комнаты и хотел было ринуться на поиски пса, как две пары крепких рук схватили его – возле комнаты его сторожило двое широкоплечих, сильных слуг.

– Пустите! – заорал Гастон, яростно выбиваясь из рук слуг Рудольфа, но те слишком крепко его держали, чтобы он смог позволить себе этот манёвр. – Пустите сейчас же!