Учебник житейской науки (СИ)

Вновь послышался вой, который перехватил горло брюнета. Он давился криками и сдавленными рыданиями – от ужаса и злости он словно бы скатился с катушек и рвался вперёд. Не то он хотел найти своего пса, и не важно будет, в каком состоянии он его найдёт, то ли рвануться на поиски Рудольфа, привести его в себя. Он готов был ползать на коленях, делать, что угодно, лишь бы ему сказали, что всё это неправда, что ему привиделось. Возможно, он бы принял новость, если бы ему сказали перед тем, как он это увидит сам.

Тяжёлый кулак слуги врезался ему в затылок, и тёмные очертания коридора поплыли перед взглядом Гастона. Мужчина безвольной куклой повис в сильных руках, и его отнесли обратно в комнату, где заперли до самого рассвета. Впрочем, долго без сознания он не провёл – уже через несколько часов он распахнул глаза, стараясь справиться с жуткой головной болью и тошнотой. Рывком сев в кровати и поднявшись на ноги, мужчина пошатнулся и опёрся о стену, стараясь удержаться на ногах – его слишком сильно ударили, отчего случилось сотрясение мозга. Тело мужчины словно бы раскалилось от поднявшейся температуры, его всего трясло, но он ничего не мог с этим поделать.

Добравшись по стеночке до окна, Гастон замер, напряжённо вглядываясь в зимнюю тьму. Облака на небе разошлись, открывая его взору полную, бледноликую луну, что своими лучами играла на голых ветвях деревьев. Всё собиралось для мужчины в единую картину. Теперь он понимал, почему жители из городка никогда не выходили по ночам из своих домов, а в полнолуние запирались так, словно бы вот-вот должна была начаться война. Он понимал, откуда в изящном Рудольфе брались такие силы, откуда эта непомерная власть и грация, слитые воедино, подобно рукояти и лезвию меча. Вот, почему они так быстро восстанавливались, почему на теле Рудольфа не оставались даже шрамы от побоев с Вивьеном. Они были оборотнями. Древними, сильными, беспощадными. И наверняка этот подонок, а иначе Гастон теперь не мог про себя называть графа, напоил его пса своей кровью, чтобы тот вылечился.

Им нужно было выплёскивать всю свою звериную страсть и ярость, если они не хотели обращаться в безумных зверей, а потому они собирались и проводили такие игрища, долго которых Гастон выдержать не мог. Он задним умом понимал и то, что наверняка они были когда-то людьми. Но если бы он знал, что всё было куда как запутаннее! Они и в самом деле были когда-то людьми, жили в маленьком городке близ реки. Рудольф был старшим ребёнком в семье аристократической семьи, что уехала из города подальше в деревню, чтобы сын и дочь (Аннет) росли здоровыми и бодрыми детьми, какими они и выросли. Естественно их обеспечивали так, как не обеспечивали никого. Но всё перевернулось в ту ночь, когда они с отцом отправились на охоту и задержались. Из кустов вдруг вылетел огромный волк, который задрал отца юноши, а после кинулся за брюнетом вдогонку. Рудольф уже почти добрался до города, когда волк вцепился в его ногу. Холодная тьма охватила его тело после этой ночи. Жизнерадостный юноша стал холодным и неприступным, точно камень, точно вечные ледники. Мать вскоре скончалась, оставив сыну огромное состояние. Отстроив себе особняк поглубже в лесу, мужчина начал жизнь отшельника, забрав свою сестру, которая долгое время не понимала, что произошло с её братом. Она и некоторые слуги просто ездили в город за едой, остальными необходимыми вещами и продуктами. Озлобленный, уязвлённый, хоть и ставший едва ли не всесильным, Рудольф обратил свою сестру, не желая расставаться с ней, хотя та и была против, хотела сбежать от брата куда подальше и начать новую жизнь. Ей это почти даже удалось, но он нашёл её.

Столетия в особняке не изменили их внешности, зато превратили их души в глыбы льда. Слуги менялись, деревья вырастали и старели, зима сменялась весной, та летом, лето заменяла осень, а на смену вновь приходила зима. И так раз за разом. Набирая себе нескольких юношей и девушек для развлечений, Рудольф наткнулся на Вивьена и его младшего брата, которые вскоре стали ему подчиняться, а затем покинули его, как самостоятельные оборотни. Их стая всё разрасталась, но вскоре они нашли способ держать себя в руках. Ещё несколько сотен лет пролетели словно бы незаметно в вечных сексуальных развлечениях, в выездах в город и торжественных ужинах. Люди вокруг менялись и для каждого поколения Рудольф и его стая оставались чем-то новым и непознанным.

Но на сцену вышел Гастон. Охотник, убивший не одного их сородича. Рудольф готов был ринуться в город и убить наглеца, но задумал куда как более изощрённую месть, которую и стал вершить. Но случилось одно непредвиденное но. Этим но оказалось робкое чувство, появившееся в его сердце и окаменевшей душе, как пробивается тонкая травинка через слой камней и горных пород. Строптивый брюнет, что не хотел подчиняться ни под каким видом, влюбил своевольного графа в себя, сам о том не ведая.