Читаем Ученик афериста (СИ) полностью

— Вы знали, — поразился я. — Вы знали, что я захочу это сделать. За этим вы здесь.

Мы с атташе снова замолчали, обдумывая слова друг друга.

— Я верну Альдо картель, — повторил я.

— Мы вернем Альдо картель, — кивнула Сильвия, улыбнувшись.

Внезапно я почувствовал, что с плеч словно гора свалилась. Давно мне не было так легко.

*

— Нам нужны деньги, чтоб нанять больше людей, смелость и время, — сказала Сильвия, уперев руки в стол у меня в домике. — Деньги за мной. Смелость, я так понимаю, нам организует новоорлеанский камикадзе.

Финн скромно пожал плечами.

— Я правильно понял, нужно отодвинуть Флэтчера в сторону? — откупорив бутылку виски, спросил я.

Сильвия кивнула.

— Без него его люди не разбегутся, — напомнил я. — Что это дает?

— Очень многое, — заверила Сильвия. — Да, они не разбегутся, но у Флэтчера нет ни заместителя, ни атташе, ни доверенного лица. Это его вторая роковая ошибка. Люди с оружием — ничто против людей с минимальной властью.

— Не скажите, — хмыкнул Финн.

— Нет, анархист, смысл есть, — кивнул я. - Убрав Флэтчера, его люди окажутся без главаря. Ну скажи, что происходит с тюремной бандой, если ее лидер выходит по амнистии или помирает?

Все, Финн в своей стихии.

— Или банда распадается, или те, кто хотят стать главным перебивают друг друга. А, я понял.

— Так выпьем же за это, — усмехнулся я.

Стаканы звякнули.

— Есть лазейка, — сразу сказала Сильвия. — По документам картель — транснациональная корпорация, не имеющая к криминалу никакого отношения. Существует крохотная надежда оспорить в суде тот факт, что Флэтчер захватил картель. Оспорить завещание Диего.

— Вы шутите? — рассмеялся я.

— Нет, — отрезала атташе. — Основной наследник — твой сын, у Флэтчера.

— А я о чем. Если вы только не предлагаете поставить с нашей стороны Альдо.

Сильвия глотнула виски и покачала головой.

— Рано впутывать Альдо в мафиозные разборки, — сказала она. — Нам нужна Камила.

Я даже подавился янтарной жидкостью в стакане, представив, как проделываю с Камилой тот же обряд, что и с останками Скорпиуса Малфоя.

— Я больше не могу воскрешать людей, по контракту — только одного, — сразу сказал я.

Сильвия и Финн переглянулись, явно не поняв меня.

— Лови мысль, Поттер, я могу без труда достать щетку для волос твоей покойной жены, полную ее волос, а ты на колдовском рынке, где проще простого достать Оборотное зелье, — произнесла Сильвия.

Я нахмурился.

— А разве с мертвыми можно?

Вообще вопрос резонный. Даже очень.

— По идее, не запрещено, — протянула атташе. — Ни в одной книге не описывается, что будет, если выпить Оборотное зелье с волосом покойного.

От неожиданно свалившейся перспективы вступить в мафиозные разборки, возвращение прежней жизни, возможность снова увидеть жену, пусть ее образ и маска чужого человека, и полная растерянность (как? что? когда делать?) сделали свое дело — адски разболелась голова, а внутри все просто скрутило в волнительном страхе.

Зато адреналин бешено метался в крови!

— Давайте все постепенно, — прервал я, когда Сильвия уже плавно перешла на обсуждение того, как сделать так, чтоб все поверили в то, что Камила Сантана не погибла в тот роковой день, а потом снова смирились с ее исчезновением. — У меня сейчас голова треснет.

Сильвия умолкла.

— Хорошо, — сказала она. — Постепенно.

— Слушайте, — потерев затылок, сказал я. — Сильвия, вы — стратег, это даже не обсуждается. Но позвольте мне кое-что предложить. Небольшую коррективу.

— Разумеется.

Поднявшись на ноги, я плеснул себе еще виски.

— Вы сказали, что Флэтчер оккупировал виллу и перевозит в Коста-Рику людей. Так?

— Так, — подтвердила Сильвия.

— Получается, что его английский картель сейчас осиротел, — подытожил я. — И если мы случайно захватим его детище, это может быть маленькой вендеттой за перестрелку.

Сильвия расплылась в широченной улыбке. Я и представить не мог, что она способна так торжествовать.

— Это очень рискованно. — Но здравый смысл у нее все же был. — Понадобятся люди. Верные, отбитые и готовые на такой риск. Из местной охраны осталось около сорока верных мне, этого недостаточно.

— А я? — крутанул головой Финн. — Я верный?

— Как Хатико, — кивнул я.

— Отбитый?

— Ебанутый, что пиздец.

Финн почему-то обрадовался.

— Я убью, кого нужно, — сказал он преспокойно. — И в Коста-Рике тоже. Но того, кто прострелил мне ногу, заберу себе.

— Хорошо, убьешь его.

— Ты не понял, я заберу его себе.

— Да что хочешь делай, только не кидай меня, — отмахнулся я.

— Сорок один человек — все равно мало, — уперлась Сильвия. — Но, Поттер, идея отличная.

Я ехидно усмехнулся.

— Сильвия, вы не поняли. Не сорок один человек. А сорок человек и Финн, — сказал я с нажимом. — Поверьте, это колоссальная разница.

— Охотно верю. Я знаю, на что он способен.

— Не знаете, — сказал Финн, встав с дивана.

Мы одарили его озадаченными взглядами.

— Вы видели, как я убивал по команде, — сказал Финн, указав стаканом на Сильвию. — А ты видел, как я убивал за тебя. Но вы не видели, как я убиваю ради себя.

Мою ухмылку вдруг ветром сдуло.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Дети мои
Дети мои

"Дети мои" – новый роман Гузель Яхиной, самой яркой дебютантки в истории российской литературы новейшего времени, лауреата премий "Большая книга" и "Ясная Поляна" за бестселлер "Зулейха открывает глаза".Поволжье, 1920–1930-е годы. Якоб Бах – российский немец, учитель в колонии Гнаденталь. Он давно отвернулся от мира, растит единственную дочь Анче на уединенном хуторе и пишет волшебные сказки, которые чудесным и трагическим образом воплощаются в реальность."В первом романе, стремительно прославившемся и через год после дебюта жившем уже в тридцати переводах и на верху мировых литературных премий, Гузель Яхина швырнула нас в Сибирь и при этом показала татарщину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. А теперь она погружает читателя в холодную волжскую воду, в волглый мох и торф, в зыбь и слизь, в Этель−Булгу−Су, и ее «мысль народная», как Волга, глубока, и она прощупывает неметчину в себе, и в России, и, можно сказать, во всех нас. В сюжете вообще-то на первом плане любовь, смерть, и история, и политика, и война, и творчество…" Елена Костюкович

Гузель Шамилевна Яхина

Современная русская и зарубежная проза / Проза прочее / Проза