Ученик афериста (СИ)

— Перестаньте уже плеваться вежливостью, Астория. Мы обе знаем, как вы ко мне относитесь и это взаимно, — насмешливо сказала Доминик. — Я думала, вы будете сдержанней у могилы собственного сына, однако ошиблась.

— Ставлю галлеон на Доминик, — шепнул я Луи.

— Я ни черта не слышу, — сказал Луи.

— Твоя возлюбленная сестрица сейчас ставит свекровь на место.

— А, ну тогда спор бесполезен, переспорить Ники не могу даже я.

Я усмехнулся и сунул руки в карманы куртки.

— Ты улыбалась мне в лицо на каждом ужине. Но только мы одни, как ты начинаешь нападать, — прошипела Астория. — Я понимаю, какой ты человек, но хотелось бы услышать от тебя, как на самом деле ты ко мне относишься.

Доминик выпустила ее руку и, встав прямо перед ведьмой, одарила ее ледяным взглядом.

— Вы ужасная женщина. Самая мерзкая, лицемерная, лживая и надменная особь рода человеческого, — медленно, почти по слогам, произнесла она. — Но вы мать. И, что бы о вас не говорил Скорпиус, я вижу, что вы любили его. Пусть и по-своему. Это немного скрашивает ваш образ.

— Согласна.

— Я тоже любила Скорпиуса. Очень любила. — Даже мы с Луи остановились, в опасении женской драки. Даже дух Скорпиуса, ковыряющий пальцами снег у ворот кладбища с интересом смотрел в нашу сторону. — И я готова хоронить его каждый год, даже каждый месяц, терять его снова и снова, только ради того, чтоб знать, что вам тоже очень больно. Вот, как я отношусь к вам, Астория.

И, вежливо попрощавшись, моя милая кузина, поманив нас за собой, направилась к воротам.

— Ники, ты просто эксперт по спорам со свекровью, — хмыкнул я, когда мы четверо, уже вместе со Скорпиусом шли домой.

— Доминик, — холодно отозвалась кузина. — Ники — только для Луи.

— Привилегия, — пожал плечами Луи.

— Для тебя, Ал, она — леди Малфой, — усмехнулся Скорпиус.

— Тогда мы с твоей матерью создадим против нее коалицию. Кстати, с полугодием тебя.

Скорпиус кивнул и рассмеялся.

Так случилось, что это был его последний день, как озлобленного на весь мир духа.

Все случилось так быстро и неожиданно, что я не сразу переварил события.

Я был шокирован, что Драко Малфой признался лично моему отцу. Не просто признался, но настоял на том, чтоб я присутствовал при их разговоре и подтвердил все.

Зачем он признался?

Я до сих пор не понял. Он достаточно умен для того, чтоб отличить мой блеф от шантажа. Может совесть замучила, кто знает. Может у таких, как он, есть совесть.

Скорпиус отошел туда, куда уходят мертвые прямо из мэнора. Он тоже стал безмолвным свидетелем признания, и поначалу я не мог представить, что творится в душе у этого и без того побитого судьбой парня, но потом я увидел его глаза. Не знаю, как описать этот взгляд: то ли смиренный, то ли довольный, то ли бесцветный.

И по этому взгляду я понял простую истину, о которой мог только догадываться: Скорпиус с самого начала знал, кто его убил. А незаконченное дело, которое держало его, отнюдь не поиски убийцы, как полагал я, а лишь желание услышать, что убийце жаль.

***

Я никогда не страдал депрессиями, считая это уделом слабаков, женщин и хипстеров. Не знал, как начинается эта самая депрессия, как протекает, у меня в жизни от этого состояния была «прививка» — стакан красного перед сном, стакан красного рано утром.

Тогда же красное вино, хорошее, а не та жижа, что хранилась у Флэтчера, не помогало.

«Шел седьмой час тридцать первая минута без Скорпиуса Малфоя».

И я просто лез на стену.

Как бы мы не ссорились, как бы я не злился на него, не завидовал и не раздражался, как бы не обзывал и не проклинал, он стал частью меня, большей частью, судя по тому состоянию вечером первого января.

Я мог не появляться в квартире неделями, месяцами, не видеть его, не слышать его голос, но подсознательно я всегда знал, что эта белобрысая сволочь где-то есть, где-то бродит и портит кому-то жизнь.

И вот его уже нет.

Наверно, в тот момент я осознал впервые, что его больше нет.

С чувством легкости и выполненного долга я вернулся на Шафтсбери-авеню, зная, что где бы Скорпиус ни был, он в лучшем мире, по крайней мере, в это без труда верилось.

Нехватка чего-то важного появилась спустя полтора часа после того, как я в последний раз взглянул на Скорпиуса.

Попытки искать его в квартире начались спустя три часа.

Наверное, это и есть крепкая дружба, кто его знает. Мне хватило нескольких часов, чтоб понять, что я не могу и не хочу жить без Скорпиуса Гипериона Малфоя.

========== Глава 23. ==========

Десятый час без Скорпиуса Малфоя представлял собой безмолвную апатию и полный отказ реагировать на внешние раздражители.

Я сидел за прилавком книжного магазина и продавал нелегальный товар в маленьких пакетиках так, словно раздавал на улице рекламные листовки. Даже не считая деньги и не волнуясь о том, что, к примеру, мужчина с маленьким сыном, выбирающие открытку в метре от меня, могут заметить то, как я протягиваю пакетик с белым порошком очередному особому покупателю.