Один из них предполагает, что тревога — результат процесса, схожего с историей собаки Павлова. Вы звоните в колокольчик, а потом кормите собаку. Повторите это достаточное число раз — и, услышав звонок, собака будет ждать, что ее покормят; тогда у нее выделяется слюна.
Тот же процесс может заставить вас испытать тревогу, связанную с учебой. Возьмем для примера математику. Предположим, на занятии вас просят решить задачу у доски. Вы не можете с ней справиться и испытываете унижение. Если это повторится несколько раз, вы будете ожидать ощущения унижения каждый раз, когда вас будут вызывать к доске решить задачу, точно так же, как собака ожидает, что ее накормят, когда слышит звонок. Такие чувства вызывают у вас тревогу.
Но это еще не все.
Вы знаете, что на уроке математики вас могут вызвать к доске решать задачу, так что теперь при входе в класс у вас трепещут бабочки в животе. А решение задач дома напоминает работу над ними у доски, поэтому они вам тоже тяжело даются. Все, что связано с математикой, может стать источником тревоги. Эта теория подчеркивает, что нечто поначалу нейтральное (математика) обретает ассоциацию с чем-то негативным (разочарованием и стыдом).
Другая теория помогает нам понять, как тревога может выйти из-под контроля. Это чувство настолько неприятно, что вы всегда, так сказать, осматриваете все вокруг в поисках возможной угрозы. Этот процесс наблюдения бессознательный, а вот чувство нервозности, ожидание того, что вы можете столкнуться с тем, чего боитесь, не бессознательное. Итак, вы думаете: «Должно быть, все очень плохо, потому что я очень нервничаю и
Возможно, вы заметили: в том, что мы называем иррациональной тревогой, на самом деле есть что-то рациональное. В моем примере тревожность на математике началась с трудностей в решении задач у доски. Разве мы не должны просто сказать: «Из-за того что у человека плохо с математикой, он боится ею заниматься?» Исследования показывают, что это только один из факторов, но далеко не единственный. Немало людей, боящихся математики, на самом деле неплохо ее знают. А есть и те, кто плохо разбирается в ней, но совсем не беспокоятся об этом. Как такое может быть?
Оказывается, решающее значение имеет интерпретация событий человеком. Вы скорее будете тревожиться из-за математики, если думаете, что проваленный экзамен — показатель какого-то вашего важного и неизменного качества. Если математика вам не важна, плохая оценка не вызовет у вас беспокойства. Вы будете в порядке и тогда, когда она важна (поэтому вы расстроитесь из-за низкого балла за тест), но вы думаете, что можете исправить оценку, если получше подготовитесь. Вы начинаете тревожиться, только если вам небезразличен предмет и вы чувствуете свою беспомощность.
Когда мы сосредоточиваемся на снижении тревожности, становятся ясными два момента. Во-первых, если учесть, что интерпретация событий важнее происходящего в реальности, главное — показать оптимальный способ толкования происходящего. Во-вторых, не ждите, что тревога быстро исчезнет. Даже вооружившись более продуктивным способом воспринимать реальность, люди должны отучиться от прежних ассоциаций и образа мышления. Это как любая другая сложная задача: вы же не думаете, что пробежите марафон на первой же беговой тренировке. Нужно работать и ожидать постепенного прогресса.
На самом деле избавиться от тревоги — дело небыстрое, поэтому большинство психологов считают, что это не должно быть вашей целью. Если вы волнуетесь, когда сдаете экзамен, высказываетесь на занятии или работаете над проектом с незнакомыми людьми, главное — иметь возможность сдать экзамен, высказаться или поработать над проектом. Вашей целью должен быть контроль тревожности. Не надо думать: «Я не могу выполнить эту задачу, пока не перестану беспокоиться о ней». Ваша цель в том, чтобы быть в состоянии сделать это, несмотря на беспокойство.