«Мой мяч упрыгнул, где “цветы не рвать”, – сказал Оська в спину даме. Дама обернулась, и Оська с ужасом увидел, что у нее густая борода.
– Тетя! А зачем на вас борода?
– Да разве я тетя? Я ж священник.
– Освященник? А юбка зачем?
– Сие не юбка, а ряса зовется».
А этот чудесный эпизод, когда священник пытается катехизировать Оську и спрашивает, простерев длань:
«– Ну, кто это сделал?
Оська, заметив помятые цветы на газоне:
– Честное слово, не я!
– Бог все это создал!..
И он ушел, пыля рясой.
– Такой смешной весь, – рассказывал потом Оська. – Сам в юбке, а борода».
Наше затейливое семейное предание гласит, что одно из первых изданий «Кондуита…» подарил Люсе сам Лев Кассиль. В начале 30-х на крыше устраивали грандиозные футбольные чемпионаты окрестных дворов и переулков. Их непременным участником бывал такой же, как моя Люся, футбольный фанат Костя Есенин, сын Сергея Есенина и актрисы Зинаиды Райх.
На матчах Люся бегала «заворотным хавом» или «загольным кипером», так называли подающего мяч футболистам. Если мяч вылетал за ограду и падал вниз, лифтерши лифт не гоняли, и Люся съезжала по перилам или спускалась по железной пожарной лестнице, которую я уже не застала. Особым шиком среди ребят считалось перелезть через ограду и гулять по карнизу над бездной. «А кто боялся, того все считали слабаком, и мы до сих пор помним их имена», – сказала служившая на войне в десантных войсках на войне и чудом уцелевшая подруга Люси Галя Полидорова.
На фотографии девочек с крыши дома Нирнзее Люся крайняя справа. Еще долго до войны, но уже на эти детские лица упала тень тревожного будущего. Не хватит целой книги, чтобы мы смогли рассказать их жизнь. Но хочется остановить то самое мгновение, когда зимним светлым белым днем какой-то фотограф позвал их, гуляющих на крыше, и запечатлел на фотоаппарат.
Однажды во время футбольного матча вратарь получил травму. Ворота заслонил «загольный кипер» и не пропустил ни одного мяча. Почетным членом жюри был Лев Кассиль. Он вручил кубок победителям и спросил: «А что, ваш вратарь девочка?» – «Да, бывший заворотный хав, голкипер Люся». Тогда-то и получила мама в подарок от Кассиля «Кондуит и Швамбранию»!
Кстати, «голкипером» Люсю назвали потому, что вратарем защитника ворот стали называть позже. Сразу после того, как Лев Кассиль написал нашумевший роман «Вратарь республики». Это история о подвигах волгаря-арбузника, легендарного футболиста Антона Кандидова, непобедимого, непробиваемого чудо-вратаря. Будто роман был ответом на письмо школьника Льву Кассилю: «Дорогой Лев Кассиль, пожалуйста, напишите такую книгу, на каждой странице которой что-нибудь бы случалось!»
Другой парень – Коля Коврижкин – переписал от руки целый роман и послал Кассилю как знак своей сумасшедшей любви, преданности и поклонения.
Свист голубятников, дрынчание воздушных змеев, гомон пристаней, великолепный бас-профундо большого парохода, скрежет мотора глиссеров, уханье паровозных труб, восторженный рев зрителей на трибунах стадиона… Лев Кассиль знал это все, и не понаслышке. Как болельщик и спортивный журналист он объездил весь мир.
«Мо-лод-цы!» – кричат болельщики на стадионах спортсменам и даже не подозревают, что этот зажигательный клич изобрел Лев Кассиль. Дело происходило на зимних Олимпийских играх в Италии. Разыгрывались титулы мировых и олимпийских чемпионов по хоккею с шайбой. Советская команда встречалась с американской. Шла сухая ничья. И вдруг наш Хлыстов распечатывает ворота противника. До этого советские болельщики кричали своим: «Давай!» А тут Лев Кассиль говорит:
– Что бы нам крикнуть такое позвучнее хором? Хо-ро-шо!.. Нет, слабо. Впе-ред!.. Не звучит. Мо-лод-цы! А? Мо-лод-цы! Попробуем?
И вот из ложи прессы маленький, но дружный хор во главе с Кассилем начал скандировать: «Мо-лод-цы!»
Не берусь утверждать наверняка, но секретарь детско-юношеской секции Союза писателей, хорошо знавшая Кассиля, рассказывала, что Лев Абрамыч умер от огорчения, когда Марадона забил нашим гол. Не знаю, правда это или миф. Лев Кассиль, он же Лев Швамбранович, он же Арделяр Кейс-Каршандарский, – человек мифологический.