Учитель

– Читал твои детские медицинские карты. Доставалось тебе изрядно.

– Тогда избиения казались обычным делом. Помню вас в то время… после того, как вылетел из Черчилл и попал в вашу школу. И вашего отца помню. – Райан снова начал мерить шагами комнату, нервно почесывая лицо.

Эдриан знал, что означает странное поведение: пришла пора принять очередную дозу.

– Мой отец здесь ни при чем! – отрезал он.

– Хотите сказать, что отец ни разу не поднял на вас руку? – Райан недоверчиво рассмеялся, схватил бутылку и начал пить прямо из горлышка.

– Итак, у тебя не было причин желать смерти отца?

– Был миллион причин. Но для чего мне убивать его именно сейчас? И зачем так зверски? Каждый из нас вел свою жизнь; видеться доводилось пару раз в год, не чаще. Я уже говорил, что он постоянно защищал меня. И вот теперь меня подставляют – не понимаю зачем, но вы-то знаете правду! Знаете, что я не убивал! – Райан швырнул бутылку в дверь, и медового цвета жидкость потекла густыми медленными ручьями. Комната мгновенно наполнилась острым запахом.

– А кто еще имел мотив для преступления? – спокойно спросил Эдриан, стараясь не совершать резких движений: Райан мог сорваться в любой момент, а наверху в комнате сидел сын.

– Проще сказать, кто мотивов не имел. – Райан опустился на диван – слишком близко – и взял со стола недопитый стакан. – Знаете, зачем отец приехал сюда? В этот город? Представляете, каким он был извращенцем?

Эдриан подошел к окну и посмотрел сквозь жалюзи. Если бы коллеги каким-то образом догадались, что Райан сидит в его гостиной, то уже давно бы приехали. Надо было сразу позвонить им, а не слушать пустую болтовню и уж тем более не поить виски, но в словах Харта звучала тяжелая, неудобная правда.

– Он приехал в Эксетер по работе. Это сказала твоя мать, а его коллеги подтвердили.

– Моя мать. – Райан выплюнул слова, как выплевывают прокисшее молоко. – Ничего подобного. Здесь он ловил молодых самцов.

– Никаких свидетельств тому нет.

– А я говорю, отец мотался сюда, чтобы трахаться с парнями – чем моложе и тупее, тем лучше. Покупал их в баре, тащил в свою мерзкую нору, избивал до полусмерти, а потом творил несусветное и заставлял делать то же самое с собой!

– Откуда тебе известно?

Райан принялся возиться с сигаретой: достал из пачки, прикурил и глубоко затянулся.

– Любил погорячее, жестче и покруче, – процедил Райан сквозь зубы, и вдруг Эдриан сообразил, к чему он клонит. Узнал то затравленное выражение, которое и прежде встречал на лицах людей, пострадавших от сексуального насилия, и почти пожалел беднягу.

– В отчете патологоанатома нет ни слова о… о том, что ты предполагаешь.

– Значит, и ваш патологоанатом тоже с ними повязан! – Райан возбуждался на глазах, а Эдриан думал, привело ли злоупотребление наркотиками к паранойе, или, подобно многим наркоманам, парень видел мир в лишенной условностей, грубой реальности. В эту минуту Райан казался испуганным, нервно кусающим губы ребенком. – Его дружки подставляют меня, чтобы не позволить рассказать, каким отец был в действительности. Не зря он постоянно твердил, что надежно защищен.

– А если он просто пытался запугать тебя? Откуда ты знаешь, что это правда?

– Я помню этих людей с детства; они приходили к нам домой. – В эту минуту во взгляде Райана сквозил неприкрытый ужас. Он не лгал. – Джеффри Стоун, директор школы Черчилл, который недавно повесился, тоже был одним из них.

– Что ты сказал?

– Приходил к нам домой и иногда так на меня смотрел… – От мучительных усилий скрыть чувства Райан побагровел.

– А еще кого-нибудь вспомнишь?

– Вряд ли. Впрочем, тот тип, из которого выпустили кишки – в новостях показывали – выглядел знакомым. Тогда-то я и начал подозревать, что происходит на самом деле. Кто-то методично вырезает папочкиных дружков, одного за другим. Совпадения здесь быть не может; слишком странно все они умирают. Был среди них один, возможно, что полицейский, но я не уверен – прошло много времени. Вместе учились в школе; вы же знаете, как они лепятся друг к другу.

– Тебе необходимо срочно явиться в управление и сделать заявление, чтобы мы сумели подтвердить показания. А пока у меня есть лишь твои слова.

В эту минуту Эдриан мог думать только о том, что в той самой школе учится Том. Пытаясь хоть как-то успокоиться, убеждал себя, что Райан – искусный лжец. И все же твердо знал одно: необходимо забрать сына немедленно, до начала нового учебного года.

– Не могу. Если они доберутся до меня, то не дотяну даже до конца недели.

– В таком случае давай я тебя арестую. – Версия Райана звучала вполне разумно, а основания для страха представлялись убедительными.

– Вы не можете гарантировать мне безопасность. Эти самые люди едва вас не прикончили, разрушили карьеру. Отец был лишь малой частью их сети, но чувствовал себя под надежным прикрытием. Если они решат уничтожить меня, то уничтожат немедленно. – Райан уже не пытался скрыть ужас. Он встал и принялся ходить из угла в угол. – Нет-нет, надо скрыться, исчезнуть. Зря я сюда пришел. Скорее всего они следят за вашим домом.

– Позволь тебе помочь?

– Значит, вы мне верите?