Учитель драмы

Так что я соврала Фрэнсису и сказала, что смогу заплатить за обучение сама. Мне удалось покрыть депозит для «Бульвара» и два месяца обучения с помощью сбережений от махинаций с SEO-компаниями. Когда этого оказалось недостаточно, мне пришлось провернуть несколько дел с онлайн-покупками: я «случайно» посылала жертве чек на сумму, в десять раз превышающую стоимость предполагаемого приобретения. Подробно инструктировала, как вернуть разницу, попутно перекидывая деньги на британский счет, открытый специально для этих целей Озом, который только вышел из тюрьмы. Но мне приходилось расставлять очень широкие сети, потому что три четверти жертв трезво оценивали ситуацию еще на полпути. К тому же львиную долю прибыли получал Оз.

Что было хуже всего для меня и для моих «клиентов» — жертвами мошенничества чаще становились бедные, чем богатые. Так работали все самые отчаянные схемы, которые мне удалось вспомнить. Теоретически я могла бы нацелиться на людей с плохой кредитной историей и принимать депозиты за квартиры, которых у меня никогда не было. Или могла бы давать объявления о поиске перспективных «сотрудников», обещая им удаленную работу и принимая переводы за офисное оборудование, которое никогда к ним не приедет. Но, вопреки расхожему мнению, паразитический образ жизни — это тоже работа, а высасывание последних соков из бедняков — занятие, разрушающее душу.

У нас с Фрэнсисом были отдельные счета. И вот чего он не знал: денег у меня оставалось еще на один месяц обучения. После этого моих детей пинками под зад погонят обратно в «ОШ 666». Если я хотела оставить их в «Бульваре», мне нужно было либо придумать какой-то гениальный способ заработка, либо заставить Аптона взять меня преподавать актерское мастерство.

Но тут возникала проблема Брента Эснада. Блестящего Брента Эснада. Даже за звенящим у меня в голове сигналом тревоги, включившимся при разговоре о деньгах, я услышала его имя ясно и четко.

— Поговори с Брентом, — сказала мамаша из Совета со стаканом зеленого сока в руках. — Я уверена, у него будет время завтра, после мировой театральной ассамблеи.

— Мировая театральная ассамблея? — шепнула я Фрэнсису.

— Это большое мероприятие. Нервотрепка и постоянное давление. Ты знаешь «Бульвар». Не дай бог ты будешь просто стоять за кафедрой и говорить в микрофон. Обязательно должна быть прямая трансляция, и к конференции должен быть подключен балетный режиссер Большого Театра.

Прошел еще один невыносимо длинный час, а завершение не приближалось. Матери-миллиардерши начали масштабные школьно-обеденные дебаты, форсируя покупку чего-то под названием «печь для лепешек альфреско».

Фрэнсис взял мою руку под столом. Его губы щекотали мне ухо.

— Засыпаешь? — спросил он шепотом.

— Что, прости?

— Первая встреча в году всегда самая долгая.

— А, ну да. Я в порядке. — Я проверила телефон, увидела иконку подключенного вай-фая в углу экрана, и мой мозг усиленно заработал. — Можно подняться в твой кабинет на пару минут? Хотела вечером поработать над списком своих преподавательских принципов. А эта встреча, кажется, идет уже вечность.

— Конечно, — шепнул он мне в ответ. — Хочешь, возьми мой ноутбук. Он лежит в нижнем ящике стола.

— Спасибо большое. Не напишешь мне пароль от вайфая?

— Я уже зарегистрирован в Сети. Но напиши мне, если возникнут проблемы.

Поскольку это был «Бульвар», «кабинет» Фрэнсиса мало напоминал обычный. Это была «учительская станция» с видом на Хай-Лайн и фотопортретом Лоретты Люкс[98] на стене за девятнадцать тысяч.

Я нашла компьютер Фрэнсиса и села за мраморный стол для конференц-залов, за которым здесь велись обсуждения с учениками.

Он был залогинен в сети вай-фай и в общей школьной файловой системе. Так что я устроила сетевую атаку посредника между компьютером Брента и роутером. Это была не виртуозная хакерская работа — просто детская забава. Я просмотрела последние посещенные Брентом сайты — главная страница «Бульвара», сайт для видеоконференций, видео про народный театр — и ввела в систему хорошо скрытый файл, который запустил код, открывающий доступ к интерпретатору команд. Едва закрыв файл, я услышала мужские голоса в коридоре. Подняла глаза. Генри Аптон.

Он ободряюще похлопывал Фрэнсиса по плечу. Я не до конца уловила, что именно они обсуждали, но точно расслышала слова «Сан-Паулу» и «начальное финансирование».

Когда они уже собирались расходиться в разные стороны, Фрэнсис сказал:

— Генри, это моя девушка, Марианна Де Феличе.

Мы оба неопределенно кивнули: «Мы виделись раньше, мельком».

Уже стоя в дверях, Фрэнсис добавил:

— Марианна преподает актерское мастерство. Не последний человек в английской образовательной системе.

— Неужели? — вежливо сказал Генри. — С удовольствием бы еще об этом послушал.

Я улыбнулась, но градус моих ожиданий остался на нуле. Ну конечно.

— Ладно, Фрэнсис, — сказал Генри. — Отличная работа. Дай мне знать, если будет что-нибудь слышно от этого репортера из «Нью-Йорка».