Учитель драмы

— Я понимаю, почему тебе может казаться, что ты отличаешься от других мальчиков. У нас с Фрэнсисом нет реактивных самолетов и суперъяхт. Нечестно, что в этой стране работа учителя не оплачивается как нормальная профессия.

Джио поднял голову и нехотя заглянул мне в глаза.

— У Картера будет день рождения.

— Правда? — Картер должен был стать самым многообещающим новым другом Джио.

— Я даже не знал об этом, пока Элайджа не спросил, готов ли у меня костюм.

У меня сердце разрывалось от жалости.

— Давай я поговорю с мамой Картера. Ты знаешь, когда будет праздник?

Он пожал плечами.

— На этих выходных?

— Где?

— Тема — Гарри Поттер.

— В Хогвартсе, значит.

Улыбки не последовало. Назвать Джио «фанатом» было бы преуменьшением. У него была докторская степень по Поттеру.

— Извиняюсь за вторжение. Я всего на минуту, — сказал Фрэнсис, перегнувшись через нас, чтобы достать свою электронную зубную щетку.

— Джио, сходи проверь, готов ли ты к отправке.

Мне нравилось использовать это американское выражение. Готов к отправке. Оно импонировало мне по очевидным причинам.

Как Джио ушел, я повернулась к Фрэнсису.

— Ты слышал что-нибудь о празднике по поводу дня рождения Картера?

Перекрикивая жужжание, сопутствующее строгой гигиене полости рта, Фрэнсис ответил:

— Слышал какие-то разговоры, кажется.

— Ты знаешь, где это? Я потеряла приглашение. Будет очень неудобно звонить его маме.

— Хм-м-м-м. — Фрэнсис даже сплевывал интеллигентно. — Гансевурт? Стэндард? — Он опустил палец в слив и достал оттуда склизкий волосатый комок. — Что это? Голова Барби?

— Ох, Кэт, — вздохнула я. — Опять она это делает. Я же просила ее просто сказать, если она чувствует себя слишком взрослой для кукол, а она все пытается спрятать, чтобы друзья не увидели.

— Есть еще кое-что.

— Еще что-то в сливе?

— Нет. Я сомневался, стоит ли об этом упоминать. Кэт обсуждали в учительской. Я подумал, ты заслуживаешь об этом знать.

— Учителя обсуждают Кэт? — Фрэнсис обычно не вмешивался в вопросы воспитания.

— Она делает другим девочкам прически. Вне зависимости от того, хотят они этого или нет.

— Что? Насильно делает им хвостики? — Я засмеялась. — Будь серьезнее, Фрэнсис. Если девочки не хотят, чтобы Кэт играла с их волосами, они могут прямо об этом сказать. Использовать слова.

— Она может быть крайне настойчива.

— Не будь это Кэт — была бы какая-то другая девочка. Может, вместо неразумной критики моей дочери учителям стоило бы уделить время самооценке других девочек, чтобы те могли давать отпор или что-то в этом духе? — Мы были на пороге серьезной ссоры. — Ладно. Хвостики. Что-то еще?

— Некоторые выдумки Кэт…

— Выдумки?

— Помнишь, у Кэт выпал зуб? Который, как она сказала, упал в раковину?

Я сложила руки на груди.

— Конечно.

— Прошел слух, что Кэт отдала его своей подруге Норе.

— Той, которая получает двести долларов за зуб?

— Судя по всему, Кэт предложила сделку, по которой каждая получала сотню.

Я не смогла сдержать улыбку. Под подушку Кэт я клала максимум пятерку.

— Учителя тоже посмеялись.

— Ну, если с Кэт столько проблем, то почему учителя не говорят со мной напрямую?

Фрэнсис одарил меня взглядом, которым пользовался на встречах с родителями — он приберегал его для мамаш, которые считали, что их дьявольские отродья — это драгоценные снежинки.

— Политика «Бульвара» предполагает, что на некоторые случаи хулиганского поведения можно и закрыть глаза. Школа скорее будет сосредотачиваться на поощрении хорошего поведения. Дело в том, Мари… — Он задумался на минуту. — У родителей есть определенные ожидания. Очень важно сохранять у них впечатление, что в школе очень мало грубости и хулиганства. Я не говорю, что это правильно. Это просто цена успеха в бизнесе — так мы увеличиваем количество заявок на поступление.

— Моя последняя частная школа придерживалась такой же политики.

— Значит, ты понимаешь, как «Бульвар» любит делать примеры из учащихся. Мелкие проделки они еще могут спустить с рук, но в случае крупного инцидента накажут по всей строгости. Школа пожертвует Кэт, чтобы защитить собственные интересы. Поведение, которое можно было бы простить ребенку алмазного магната, не будут терпеть от дочери двух учителей.

— То есть все сводится к классовой принадлежности, верно? Богатых оценивают по другим стандартам? Богатенький ребенок вертит системой в своих целях — и он умный. Бедный ребенок делает то же самое — и он угроза для общества.

— Слушай, по моему опыту, так называемые доминирующие ученики иногда испытывают дефицит доверия. Так что давай составим план. Что скажешь? Выясним, что может дать Кэт психологическую уверенность в том, что она нравится окружающим просто за то, какая она есть?

Он посмотрел на меня этим своим взглядом, «Ты в безо пасности», от которого я была готова встать на колени.

— Хорошо. Я поговорю с ней. Если отвлечься от темы, почему сорвалась вчерашняя мировая театральная ассамблея? Кэт так ее ждала.

Фрэнсис тяжело вздохнул.