Учитель покаяния. Жизнеописание святителя Игнатия (Брянчанинова)

Первую литургию владыка совершил в день Святого Богоявления. После литургии, при большом стечении молящихся, значительном собрании войсковых частей, он освящал воду в бассейне, расположенном в центре города. День был теплый, и из окон близлежащего здания гимназии за богослужением наблюдали любопытные ученики во главе с надзирателями и директором Ианнуарием Михайловичем Неверовым. Гимназисты, громко переговариваясь, смеялись на протяжении всего великого водоосвящения. Словно боясь не оправдать свою фамилию, директор усердствовал больше всех. По свидетельству очевидцев, хохот его, особенно во время чтения молитв на освящение воды был поистине сатанинским. Желая дать правильное направление учащемуся юношеству, святитель Игнатий ввел обычай приглашать к себе по праздникам профессоров и наиболее достойных семинаристов богословского курса для духовно-назидательных бесед, сопровождавшихся чаем и фруктами[188].

Владыка запретил в духовных училищах Кавказской епархии «наказание заушением, дранием за волосы и за уши», не забывая при этом о необходимости твердости в воспитании, ибо «наказание слабое балует детей». «Высокий, благородный характер воспитателя есть главнейшая узда и гроза для воспитанников»[189].

Дела епархии находились в расстроенном состоянии, в управлении епархией имелось много злоупотреблений со стороны Консистории и ее всевластного хозяина, протоиерея Крастилевского. Епископ принял решительные меры по упорядочению епархиальных дел, удалив из Консистории лиц, разлагающе действовавших на епархию, и привлекая к работе достойных сотрудников. Под его руководством было расширено попечение о бедных лицах духовного звания и их семьях. Для личного знакомства с паствой и ради лечения застарелой простуды, летом 1858 года епископ Игнатий предпринял поездку по епархии, составив впоследствии подробный отчет о каждом месте своего посещения, особенно отметив древнюю Моздокскую Иверскую чудотворную икону Божией Матери, которую именовал «иконой-апостолом». Заметив преобладающее употребление между мусульманским населением татарского языка, святитель настаивал на необходимости изучать в Кавказской семинарии осетинский и особенно татарский языки с миссионерскими целями. Желая упрочить и смягчить отношения с казачьими войсками, состоявшими из раскольников, епископ Игнатий объехал множество казачьих станиц, беседовал с офицерами и начетчиками раскола, снискав их любовь и глубокое уважение. Особенно теплой и яркой была встреча с Линейным казачьим войском: «…Русский Царь признал Кавказское казачье линейное воинство совершенным в храбрости, достойным высшей воинской почести и награды»[190].

Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказкий и Черноморский

При отъезде святителя окружили верховые казаки, провожая его и выказывая свою удаль и веселость лихой джигитовкой[191].

Особой заботой епископа Игнатия было чрезвычайно скудное материальное содержание епархии со стороны Священного Синода, что подавало повод к соблазну и многочисленным пересудам, подрывая уважение к Церковной иерархии: «…в стране Православной, в России… епископ необходимо должен сохранить повсюду соблюдающиеся обычаи, например, выезжать в карете, принимать посетителей прилично… приласкать все сословия и все разнородные управления…»[192]. Синод, настроенный неблагоприятно к личности епископа, не счел возможным удовлетворить его просьбу увеличить содержание, поэтому святитель был вынужден обращаться за помощью к наместнику Кавказа, князю Александру Ивановичу Барятинскому: «Не имею намерения жаловаться на кого-либо как монах, устраняя всякую жалобу и всякий ропот… фальшивое положение епископа должно быть очень вредным для епархии… Пробыв четверть столетия в Сергиевой пустыни, на самом берегу житейского моря, и по положению, невольно доставшемуся мне на жребий, возбудив внимание многих (то есть зависть и недоброжелательство), я гляжу на настоящее поведение многих по отношению ко мне отнюдь не как на новость, не как на неожиданную странность. Та к должно быть, потому что на сем свете всегда было и всегда будет так…»[193].

Митрополит Московский Филарет (Дроздов), оказывавший покровительство и поддержку молодому игумену Игнатию, впоследствии не менее других противодействовал ему в сане архимандрита и епископа. «Когда Богу угодно попустить какое-либо искушение, то от такого искушения ничем оборониться невозможно, кроме терпения», – писал владыка игумену Валаамского монастыря Дамаскину в 1859 году.

Игнатий (Брянчанинов), епископ Кавказкий и Черноморский