Удивительные истории о бабушках и дедушках

— Посигналить надобно, — резонно заметил дед. — Твои услышат и вылезут из леса.

— Так двери закрыты! — Сережа с досадой стукнул по стеклу кулаком.

— Не беда. В разведке мы и не такое открывали.

— Так вы разведчик? — рот Сережи открылся сам собой.

— Было дело. Где наша не пропадала! — подмигнул дед. — Только с-с-с, никому. Я засекреченный!

Сережа закивал. Дед обошел Бегемотика со всех сторон, потом достал из мешка алюминиевую ложку и, просунув ее в щель между дверцей и кузовом, с гордостью произнес:

— Опля. Всего делов-то! Скажи своему дяде, что замок у него сопливый, менять надо. Ну, что застыл? Жми на клаксон!

Сережа забрался на переднее сиденье и со всей силы надавил на гудок. Бегемотик отозвался басовитым протяжным воем. Лес за обочиной вздрогнул, поднимая в воздух птиц. Сережин кулак давил на черный пятачок на руле — еще и еще, звук рикошетом отскакивал от стволов и веток, и казалось, что все деревья пытаются ветками заткнуть уши от такого шума. Где бы эти уши у них ни росли.

Прошло, наверное, минут пять, и вдали показалась маленькая фигурка, замахала руками.

«Дядя Толя, — подумал Сережа. — Он ни с кем не перепутает голос Бегемотика!»

— Ну, вона, смотри. Щас твои, как тараканы, из леса повыползут, — сказал, улыбаясь в бороду, дед.

И точно! Вдали, из кустов, словно десант, появились гуськом сначала баба Сима, за ней дед Шаня, Мишка, тетя Валя и Мулечка с внучкой.

— Гляди-ка! Бежмя бегут! — Дед вылез из машины. — Вы куда? — удивился Сережа.

— Неча мне здесь. Считай, сдал тебя с рук на руки. Ты это, не теряйся больше!

Сережа с досадой смотрел, как дед направляется к лесу.

— Мы вас до деревни довезем! Не уходите!

Но дед ускорил шаг.

— А вдруг они видели вас издалека? Спрашивать будут, что я скажу? — крикнул Сережа.

У кромки высокой травы дед обернулся.

— Скажи, что померещилось им. И тебе, грибник Сережа, померещилось.

Еще секунда — и плотные еловые лапы, точно волна, сомкнулись за его спиной, чуть качнулись и замерли.

Сережа повернул голову и увидел в лобовое стекло своих родных. Они были немножко встрепаны — да что там немножко, очень даже встрепаны. Он заметил серые дорожки от слез на испуганном лице тети Вали. У Сережи тоже бывают испачканы щеки, когда он плачет и трет глаза ладошками. Дядя Толя нежно придерживал тетю Валю за локоть. Мишка улыбался во весь рот, и Сережа не понял сперва — неужели тот улыбается ему. Это Мишка-то! Он обернулся на всякий случай, но кроме Жульки, безостановочно лаявшей на заднем сиденье, никого не было. И Анечка ему тоже улыбалась и шмыгала носом. А рядом махала шейной косынкой воздушная Мулечка в шляпке-волнушке — теперь уже грязно-розовой. Все говорили хором, перебивая друг друга. Сережа открыл дверь и тут только заметил, что корзин и ведер у них поубавилось, а те, что остались, были почти пусты.

«А они меня все-таки любят», — подумал он.

И еще он заметил, что баба Сима и дед Шаня держатся за руки.

Снова захлопали в ладоши осины вдоль обочины, зааплодировали удачному финалу нерассказанной вслух истории. И так защипало в носу, что Сережа смущенно отвернулся.

* * *

А он-то думал: в лесу страшно! Что там лес! Вот баба Сима с пламенной воспитательной речью — это да! Отгудев, как паровозная труба, на одной басовитой ноте, бабушка резко прекратила браниться и принялась спешно оглядывать Сережу, похлопывая по спине и плечам — будто пыль из него выбивала.

— Целый, шельмец!

Стартовали уже в сумерках. Бегемотик трясся на ухабах, и сон немилосердно смаривал. Уже каждый по пятому разу пересказал, что пережил за этот день. Да и историю о том, как он умудрился потеряться, Сережа, наверное, раз десять излагал. Все — и про белые грибы, и про Жулькин башмак, и про ежика. Только про травника «ВИТЮ» молчал. Почему-то захотелось оставить чуточку от этой тайны себе, и Сережа даже подумал — а правильно ли это, не пожадничал ли он, да и «утаить» — значит ли «соврать»?

— А что это у тебя на руке? — спросила Анечка, кивая на повязку из подорожника и пижмы.

— Да так… — не знал что сказать Сережа. — Сувенир из леса.

Она наклонилась к самому его уху и прошептала: — Мы с Мишей видели, ты кому-то махал рукой. Туда, в лес. И тень будто шмыгнула…

Мишка обернулся и кивнул.

— А вы как думаете? — чуть слышно ответил Сережа и сделал загадочные глаза. — Повязка вот. Тень. Машина сама открылась. И белые у меня в корзинке… А?

— А? — хором ответили Миша с Анечкой.

Сережа приложил палец к губам: т-с-с!

— Ты что, встретил кого? — округлила глаза Анечка и затрясла кудряшками, мол, молчи, молчи. Подумала и осторожно добавила: — Грибника?

— Холодно.

— Егеря? — шепнул Мишка.

— Чуть теплее, — подумав, ответил Сережа.

— Кикимору? Лешего?

— Ну… Тепло.

— Неужели Лесовика? — выдохнула Анечка.

— Горячо-о-о! — с гордостью подмигнул им Сережа.

Минуту ехали в тишине. Уставшая Жулька спала на коленях у тети Вали. И даже немного похрапывала. Сережа все еще держал сжатым кулачок — не весь, только четыре пальца загнул, чтобы не забыть названия трав, которые узнал сегодня.

— А страшно было? — снова зашептала Анечка и поежилась.

Сережа рассмеялся.