Удивительные истории о мужчинах

В общем, через неделю лодка пошла пересдавать свою задачу. А мы пошли ее обеспечивать целью. Стрельба у лодки не заладилась: что-то там их минеры накрутили. Торпеда явно проходила впереди по курсу и совсем не собиралась в нас подворачивать. Так уж наш командир втопил по газам, выжал из механика все, что только мог, но торпеду настиг и доблестно подставил ей борт. «Прошла под нами!» – радостно информировали его гидроакустики, что означало выполнение лодкой своей задачи. Услышав это, папа глубоко выдохнул, закурил и сказал что-то такое в адрес командира дивизии, которого на этот раз на борту не было, что-то настолько перенасыщенное деепричастными оборотами, что даже мне стыдно произносить это вслух.

А в мире опять воцарился мир.

Любимый ас Геринга

Составитель сборника выражает искреннее сочувствие читателям и тоже находится в возмущении, что им забыли сообщить о том, что теперь вместо тока убивает напряжение, но вмешиваться в авторский стиль не считает возможным, мучаясь от собственной порядочности.

На рубеже 1991–1992 годов в наших Вооруженных силах прошло массовое сокращение политработников. До сокращения у нас на корабле по штату их было три: большой зам (заместитель командира корабля по политической части), маленький зам (секретарь комитета ВЛКСМ) и парторг. Поскольку маленький зам и парторг оба были Вячеславами, то мы, чтобы не перепутать, звали их соответственно Слава ВЛКСМ и Слава КПСС.

Потом Советский Союз развалился, КПСС перестала быть направляющей силой, и замов стали сокращать. Но поскольку замов сокращали сами же замы в Главном политическом управлении СА и ВМФ, то после сокращения их у нас по штату стало пять. Ликвидировали парторга, но ввели должности замполитов боевых частей 5 и 7, комсомольца легким движением руки превратили в офицера-воспитателя, плюс к тому ввели невиданную ранее майорскую должность психолога.

Приехавшие в Балтийск с Дальнего Востока замполиты БЧ 5 и 7 оказались своими ребятами, корабельными. Бывшими комсомольцами с однотипных кораблей. С психологом все получилось гораздо интереснее. Я уж не знаю, где копали кадровики, но буквально за пару недель до перехода с Балтийского флота на Тихоокеанский на корабль прибыло зеленое чудо в лице капитана-летчика.

Тут надо сделать небольшое лирическое отступление и разъяснение. До этого явления мы сталкивались лишь с лейтенантами-двухгодичниками, призванными сразу после институтов. Будущего корабельного офицера к тяготам и лишениям военной службы готовят заблаговременно. И первое, к чему готовят, – никогда и ничему ни при каких условиях не удивляться. Для этого есть великое множество способов, количество которых зависит лишь от фантазии училищных командиров. «По команде „Отбой“ наступает темное время суток», «Круглое носим, квадратное катаем», «Подметание плаца ломами» и, наконец, «Закат солнца вручную». Плюс курсант в течение 4–5 лет обучения несколько раз проходит практику на кораблях и приблизительно представляет, с чем столкнется в будущем. Добавим сюда тот факт, что на 10-й оперативной эскадре Тихоокеанского флота, для которой строился наш корабль, 90 процентов офицеров и 100 процентов мичманов были ссыльнокаторжными, по выпуску которых из училищ их ротные командиры ставили свечки в церквях. Таким образом, они еще в училищах и учебках прошли все круги ада, после которых корабль не страшен.