Удовольствие есть наказание

Вы смотрели не туда.

Не туда, где Луны спят,

Не туда, где воробей

Пролетал и всё сожрал,

Ну а после ‑улетел.

В ней есть тысячи личинок,

Что сжирают изнутри

Кучу смешанных смешинок,

Потому что это – ты.

Ты смеёшься, ты не плачешь,

Ибо незачем тут плач.

Словно хлебушковый мякиш

Ты мягка, а сердцем – врач.

Ты излечишь, ты прогонишь

Даже грубую болезнь.

И, я верю, поцелуешь

Мою писанную жесть.

Знаете, кто есть урод?

Отличается от всех.

В мыслях сумрачный лишь сброд,

Сам он просится на грех.

Внешний фактор не играет

Роли вовсе никакой.

Сам урод себе копает

Грязь, могилу под ногой.

Сам плывёт в уродских мыслях

И не плачет по ночам.

И поступки, как у крысы.

Действует один он. Сам.

Не найдёт урод команды

И умрёт один в тиши.

За всю жизнь не были рады

Ему в собственной глуши.

Быть мне странным ‑не опасно.

А уродом – может быть.

В нашем мире так прекрасно,

Что не хочется и жить.

Знаете, мне страшно быть писателем

И марать бумагу ручкой.

Предпочёл бы стать карателем

С броской и холодной головой.

Многие меня не понимают.

Диалогом всё не описать.

Лишь бумагу судражно сжигают,

Чтобы лучше себя стать.

Мне не светят врата в рай,

Да и в ад я не стремлюсь.

Ты, стихи мои отдай!

Я на них скорей женюсь,

Чем прогнусь под ваши узы,

Что вы дружбою зовёте.

Вы б ещё себе рейтузы

Нацепили, как у Гёте.

Дружба – страшное словечко.

Писарь, собственно, дурак.

Я найду тебе местечко

И оставлю строчки там.

Знаете, что такое каприз?

Это – любить, не надеясь.

Это – подстава подлиз,

Которые тщетно верят.

Фонарики светят, сжигают

Желания наши чрез меры.

Удовольствия они отнимают.

Наказание дарят взамен.

Ну а людям всё равно нравится,

Когда так пользуются ими

Какая нибудь красавица,

Друзья, родственники или.

Я сыграл бы капризам "Реквием",

Чтобы с ними сблизиться.

Они для меня – Savior,

Которым мечты грезятся.

И таких миллион или больше,

Ну а с них спросу нет.

И моя Кирелова роща

Сжата, словно грубый корсет.

ЭЛИС

Лева Шнейдера шинелью

Пятилетие играл

И обычной канителью

Время наполнял.

Возвратясь в штиблетах узких,

Миллион наследства взял,

Богу молится по‑русски,

А студентов обокрал.

Фёдор Достоевский

Ну здравствуйте, господа и дамы! Отправляю вам одну почеркушку на всех, потому что жаль тратить слишком много денег на разные бандероли, к тому же тогда, когда им всем подлежит быть в одном‑единственном месте – в больнице. Некоторые люди из вашей странной компании очень меня встрепенули и встревожили. Других же хочется поблагодарить от всего сердца. Вы все такие разные! Обняла бы вас при встрече, но не хочу – желания нет. Несколько человек из вашей компании не что огорчили меня – они выбесили меня. Каждому из вас я посвящу отдельную даже строчечку во всём этом сочинении. Хочется сегодня писать букву за буквой, хотя ранее категорически не хотелось. Странно. Впрочем, вы все такие же странные, как и я. Всё в вас пропитано этим больным духом, что навевает страх на окраины города. Но я вас, однако же, не боюсь – прошу это помнить! Мой друг Кирелов, я хочу вас отблагодарить от всей души. Спасибо за раскрытие всех карт. Ваши стихи, честно, мне очень понравились. Так душевно, но всё‑таки странно.

Читать почти невозможно, но не про это речь. Кирелов, ты мне открыл глаза своим объяснением. Оно было, действительно, необходимо мне, дабы понять, зачем же всё‑таки я существую в этом мире. Ты – единственный человек, которому я теперь способна доверять, за что тебе огромное спасибо. И ты, правда, очень красиво пишешь, так что своих недоброжелателей посылай куда подальше. Я верю, что у тебя всё хорошо сложится в жизни. Только ты своё высокомерие и пыл бы приуменьшил, а то с тобой так никто даже общаться не станет.

Способность видеть людей насквозь – твой конёк, так что используй его на полную катушку. Тебе эта способность обязательно пригодится в жизни. У других же всё не так радужно, как у тебя, Кирелов. Тася, ты мне ничего не писала и правильно сделала. Всё равно бы твои дрянные словечки я даже и читать не стала. У меня высочайшее желание прямо сейчас размозжить тебе голову. Никто не имеет права спать с моим парнем, а потом ещё и беременеть от него. Так у тебя ведь ещё и выкидыш случится? Ну всё‑таки ты и дура. Надо бы избавиться от ребёнка, а ты его оставляешь! Дура, она и в молодости, и в старости остаётся дурой. Но тебя из‑за твоей дурости становится даже жалко. Да и парня, теперь твоего, тоже жалко. Жалеть всех – эту фишку я переняла у Кирелова. Ему вроде идёт. Про себя уж и не знаю. Ваше мнение меня не интересует. Вы мните себя сливками общества, когда сами на деле являетесь обыкновенным быдлом.