Угол покоя

– До чего же это прекрасно, что вы оба меня любите! – воскликнула Сюзан. – Да, роман о Ледвилле. О Ледвилле и о неприятностях “Аделаиды” с “Горным вождем” и “Аргентиной”. Там есть Прайси – вы помните Прайси? Я вам точно про него писала, про маленького англичанина, который однажды на берегу реки Арканзас встал в стременах и продекламировал мне Эмерсона. Его зверски избили бандиты из “Горного вождя”, когда пришли к Оливеру в контору забрать или уничтожить бумаги. И там есть девушка, я сделала ее дочерью мерзавца, и молодой инженер, он любит ее, но враждует с ее отцом.

– В чем‑то похоже на людей, которых я знаю, – заметил Томас, обмякший, но внимательный.

Сюзан засмеялась и почувствовала, что краснеет.

– О, она куда привлекательней автора, а герой – не Оливер Уорд. Если на то пошло, он больше похож на Фрэнка Сарджента, вашего прежнего соседа по Статен-Айленду. Безупречно красивый молодой человек.

– И влюбленный в тебя, как все остальные, – сказала Огаста.

Краска не сходила у Сюзан со щек, хотя она желала бы, чтобы сошла. Сюзан опять засмеялась.

– Фрэнк? Ну что ты! Впрочем, да, я думаю, был влюблен – безобидным образом. Я к нему относилась по‑сестрински. Оливера он боготворил, и он так возненавидел из‑за Прайси шайку из “Горного вождя”, что готов был остаться там на годы – лишь бы взять над ними верх. Но, конечно, как только Оливер выиграл для “Аделаиды” судебную тяжбу, подлый синдикат отправил их обоих на все четыре стороны. Последнее, что я слышала о Фрэнке, – что он сейчас в Тумстоуне.

– Мне так трудно держать в голове западные названия, – сказала Огаста. – Тумстоун – “Могильный камень”, ну и ну! Оливер тоже там?

Ее интерес был притворным – ей безразлично было, где находится Оливер. В ее восклицании, довольно небрежном, Сюзан услышала полупрезрительную ноту: всякий, кто имел отношение к Западу, и в особенности Оливер Уорд, вносил в голос Огасты особую интонацию, с какой она отзывалась о надоедливых торговцах, утомительных женщинах, скучных мужчинах. Ее брат Уолдо был участником синдиката, которому Оливер представил свой неутешительный отчет, – лишний повод думать о нем нелестно. Сюзан заранее знала, что имя ее мужа если и будет упомянуто, то вскользь; его хотелось обойти, как что‑то неприятное на тротуаре.

Посмотрев на Огасту жарким взглядом, она ответила:

– Нет, он не в Тумстоуне. Он продал в Ледвилле нашу хижину, а потом поехал в Айдахо, в Кёрдален, там обнаружили золото. Сейчас зима, все там остановилось, и он перебрался в Бойсе, это тоже в Айдахо, главный город территории.

– Милая ты моя, – сказала Огаста и, опустив на Сюзан взор светящихся глаз, казалось, забылась на секунду в полуулыбке, в этом ищущем, полном значения взгляде. – Кёрдален, – промолвила она после паузы. – Прелестное название, чье‑то сердце по‑французски. Правильно он сделал, что предпочел это место “Могильному камню”.

– Рудник, который его интересует, называется “Волчий зуб”, – сказала Сюзан.

Любя и противоборствуя, они глядели друг другу в глаза. “Мой друг, которого ты не жалуешь” стоял между ними так же прочно, как если бы он грел сейчас свои фалды у Огастиного камина. В лице Огасты Сюзан ясно читала, какого она мнения о мужчинах, которые рыскают по месторождениям золота и зимуют в столицах территорий, еще не ставших штатами, с их убогой местной политикой. Сюзан сделалось душно, слишком тугой корсет теснил ей грудь. Ее подмывало то ли вскочить и выйти из комнаты, то ли кинуться Огасте на шею, воскликнуть, что все это неважно, что куда бы ни двинулась ее жизнь, за кем бы она ни была замужем, место Огасты всегда будет незыблемо. Нет, хотелось ей сказать, он не то, что ты о нем думаешь, совсем не то! Почему ты даже имя его всегда упоминаешь неохотно? Почему ведешь себя так, словно я вышла за прокаженного, за подлеца, за никчемного человека?

Молчание делалось напряженным, и она отвела взгляд от Огасты и посмотрела на Томаса. У него были сонные глаза, он по‑прежнему держал ладони домиком.

– Как заканчивается ваша история? – спросил он.

– Не так, как закончилась наша, – сказала Сюзан, состроила гримасу и засмеялась. – Мерзавца, я думаю, ждет смерть. Я думаю, он велел своим приспешникам заложить пороховой заряд в штрек главного героя и взорвать тот проход в рудник, чтобы честные люди не могли в него попасть. Когда они закладывали заряд, их застал за этим Прайси, и они его избили. Потом главный герой обнаруживает избитого Прайси и с винчестером идет по следу этих людей. Он находит динамит, успевает до взрыва перенести его во вражеский штрек, мерзавец спускается проверить, как сработала его мерзость, и взрыв его убивает.