Читаем Уильям Шекспир — образы чести и благородства полностью

Говорить о том, что всё твоё могущество даёт тебе»? (100, 1-2).


Уильям Шекспир сонет 100, 1-2.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 10.10.2021).


Ещё одной из особенностей, объединяющей группу риторических сонетов 100-103 с сонетом 21, является то, что в них нет конкретного адресата, если не считать Музу, к которой бард обращается от первого лица. Однако, Муза эфемерна, она существует только в воображении художника, и не более.

Хочу отметить, что в содержании сонета 21, нашли своё место четыре строки, в которых повествующий по касательной затронул свои чувства к юноше, это строки 9-12, где он полностью сохранил традицию построения чисто английского сонета.


________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 21, 9-12


«O, let me, true in love, but truly write,

And then believe me, my love is as fair

As any mother's child, though not so bright

As those gold candles fix'd in heaven's air» (21, 9-12).


William Shakespeare Sonnet 21, 9-12.


«О, позволь мне, но зато воистину написать правду о любви,

И тогда, моя любовь, так прекрасна мне поверь — (душой),

Как ребёнок у любой матери, хотя не такой умный (как знать)

Как эти золотые канделябры, закреплённых в небесах эфире» (21, 9-12).


Уильям Шекспир сонет 21, 9-12.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 07.07.2022).


С другой стороны, при сравнении риторической фигуры начала сонета 100, с начальными строками сонета 21, где повествование затрагивает Музу, которая взволнована стихами некого поэта, где она, по-видимому, являлась участницей этого творческого процесса:


— Confer!

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________


Original text by William Shakespeare Sonnet 21, 1-3


«So is it not with me as with that Muse

Stirr'd by a painted beauty to his verse,

Who heaven itself for ornament doth use» (21, 1-3).


William Shakespeare Sonnet 21, 1-3.


«Так разве это не со мной, как с этой Музой

Взволнованной его стиха срисованной красотой,

Кто само небо использовал, как украшения (акцент)» (21, 1-3).


Уильям Шекспир сонет 21, 1-3.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 07.07.2022).


Схожие образы Муз присутствуют в других сонетах Шекспира и можно найти у Филипа Сидни (Philip Sidney) в «Аркадии графини Пембрук» («Countess of Pembroke's Arcadia»), что подтверждает, что Уильям Шекспир был вхож в известный литературный салон Мэри Херберт, графини Пембрук, с девичьей фамилией Мэри Сидни.

Впрочем, Филип Сидни был другом Шекспира и являлся родным братом графини Пембрук, он был завсегдатаем известного литературного салона Уилтон-Хаус, вплоть до его гибели в битве при Зутфене, где, он сражаясь на стороне протестантов против испанцев, был ранен в бедро и умер в октябре 1586 года от заражения раны гангреной в возрасте 31 года.


В сонете 21 сюжетная линия начинается с обращения к Музе, которая взволнованна стихом некого поэта, где сохранена традиция стихосложения с открытой строкой, которую можно увидеть у Филипа Сидни в непревзойдённом «Астрофиле и Стелле»:


— Confer!

________________

© Swami Runinanda

© Свами Ранинанда

________________


Original text by Sir Philip Sidney «Astrophil and Stella», Sonnet III


Let dainty wits cry on the sisters nine,

That, bravely mask'd, their fancies may be told;

Or, Pindar's apes, flaunt they in phrases fine,

Enam'ling with pied flowers their thoughts of gold.

Or else let them in statelier glory shine,

Ennobling newfound tropes with problems old;

Or with strange similes enrich each line,

Of herbs or beasts which Ind or Afric hold.

For me, in sooth, no Muse but one I know;

Phrases and problems from my reach do grow,

And strange things cost too dear for my poor sprites.

How then? even thus: in Stella's face I read

What Love and Beauty be; then all my deed

But copying is, what in her Nature writes.


Philip Sidney «Astrophil and Stella», Sonnet III.


Пусть утончённые умы поплачут о девяти Сёстрах,

Что, смело маскируя свои фантазии нам могут рассказать;

Иль подражая Пиндару, они щеголяют в изящных фразах,

Свои мысли эмалируют золотом при помощи цветков пёстрых;

Или же, в величественном великолепии позвольте им сиять,

Облагораживая новообретённые тропы в проблемах старых;

Иль с помощью сравнений странных обогатят строку любую,

Из трав названий и животных, что внутри иль в Африке содержат.

Для меня правда, нет Музы, но зато одну Я знаю,

Фраз и проблем, взрастающих из моих пределов с ней;

И странные вещи ценой слишком дорогой для моих бедных фей.

Тогда же как? Даже так: на лице Стеллы Я прочитаю

Каким быть Любви и Красоте; всем моим деяниям затем

Впрочем, копирование — есть то, что прописано в её Природе.


Филип Сидни «Астрофил и Стелла», сонет 3.

(Литературный перевод Свами Ранинанда 09.07.2022).


Перейти на страницу:

Похожие книги

Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами
Дело о Синей Бороде, или Истории людей, ставших знаменитыми персонажами

Барон Жиль де Ре, маршал Франции и алхимик, послуживший прототипом Синей Бороды, вошел в историю как едва ли не самый знаменитый садист, половой извращенец и серийный убийца. Но не сгустила ли краски народная молва, а вслед за ней и сказочник Шарль Перро — был ли барон столь порочен на самом деле? А Мазепа? Не пушкинский персонаж, а реальный гетман Украины — кто он был, предатель или герой? И что общего между красавицей черкешенкой Сатаней, ставшей женой русского дворянина Нечволодова, и лермонтовской Бэлой? И кто такая Евлалия Кадмина, чья судьба отразилась в героинях Тургенева, Куприна, Лескова и ряда других менее известных авторов? И были ли конкретные, а не собирательные прототипы у героев Фенимора Купера, Джорджа Оруэлла и Варлама Шаламова?Об этом и о многом другом рассказывает в своей в высшей степени занимательной книге писатель, автор газеты «Совершенно секретно» Сергей Макеев.

Сергей Львович Макеев

Биографии и Мемуары / История / Литературоведение / Образование и наука / Документальное
Крылатые слова
Крылатые слова

Аннотация 1909 года — Санкт-Петербург, 1909 год. Типо-литография Книгоиздательского Т-ва "Просвещение"."Крылатые слова" выдающегося русского этнографа и писателя Сергея Васильевича Максимова (1831–1901) — удивительный труд, соединяющий лучшие начала отечественной культуры и литературы. Читатель найдет в книге более ста ярко написанных очерков, рассказывающих об истории происхождения общеупотребительных в нашей речи образных выражений, среди которых такие, как "точить лясы", "семь пятниц", "подкузьмить и объегорить", «печки-лавочки», "дым коромыслом"… Эта редкая книга окажется полезной не только словесникам, студентам, ученикам. Ее с увлечением будет читать любой говорящий на русском языке человек.Аннотация 1996 года — Русский купец, Братья славяне, 1996 г.Эта книга была и остается первым и наиболее интересным фразеологическим словарем. Только такой непревзойденный знаток народного быта, как этнограф и писатель Сергей Васильевия Максимов, мог создать сей неподражаемый труд, высоко оцененный его современниками (впервые книга "Крылатые слова" вышла в конце XIX в.) и теми немногими, которым посчастливилось видеть редчайшие переиздания советского времени. Мы с особым удовольствием исправляем эту ошибку и предоставляем читателю возможность познакомиться с оригинальным творением одного из самых замечательных писателей и ученых земли русской.Аннотация 2009 года — Азбука-классика, Авалонъ, 2009 г.Крылатые слова С.В.Максимова — редкая книга, которую берут в руки не на время, которая должна быть в библиотеке каждого, кому хоть сколько интересен родной язык, а любители русской словесности ставят ее на полку рядом с "Толковым словарем" В.И.Даля. Известный этнограф и знаток русского фольклора, историк и писатель, Максимов не просто объясняет, он переживает за каждое русское слово и образное выражение, считая нужным все, что есть в языке, включая пустобайки и нелепицы. Он вплетает в свой рассказ народные притчи, поверья, байки и сказки — собранные им лично вблизи и вдали, вплоть до у черта на куличках, в тех местах и краях, где бьют баклуши и гнут дуги, где попадают в просак, где куры не поют, где бьют в доску, вспоминая Москву…

Сергей Васильевич Максимов

Культурология / Литературоведение / Прочая старинная литература / Образование и наука / Древние книги / Публицистика