Uilyams Diokletian-Restavrator-Rimskoy-imperii.633425 - Неизвестный

Предположение, что новый вид правления был в некотором смысле тоталитарным, вытекает из все увеличивающейся степени государственного принуждения в организации некогда добровольных гильдий и муниципалитетов.¹⁵ Это шло вразрез с традициями прошлого и придавало империи характер куда более деспотический, чем это было прежде. Во II веке изобилие процветающих автономных городов составляло славу Рима во всем Средиземноморье. Они казались материальным доказательством того, что свободную жизнь граждан полиса можно было сочетать с монархическим правлением. Но жизненная активность горожан была уничтожена за годы кризиса и так и не восстановилась полностью. В основной массе города стали меньше и безлюднее и находились в более стесненных обстоятельствах: имущие граждане либо не могли, либо не хотели выполнять в своих родных городах муниципальные обязанности, которые выполняли прежде. Землевладельцы среднего звена боролись с нуждой, но с людьми более богатыми, которые выгадали от наступления безопасной жизни, дело было скорее в эгоцентрических интересах, стремлении пустить все ресурсы на налаживание жизни на собственной вилле. Поэтому людей нужно было заставлять делать то, что прежде они делали добровольно, и муниципальные советы сохранились скорее как периферийные орудия государства, чем как органы самоуправления. Это произошло не потому, что новые императоры враждебно относились к независимым городам (или торговым корпорациям); но именно из-за того, что власть понимала всю их важность для империи, ей пришлось прибегнуть к принуждению: подобное вторже ние было вызвано не жестокостью, но печальной необходимостью.

Но результат, тем не менее, оказался довольно скромным. Бурлящая жизнь городов, которая лишь слегка ощущала над собой руку императора, сменилась раздробленностью и застоем. Городская жизнь продолжалась не сама по себе, но подчиняясь давлению из центра: на смену граждани ну — вдохновенному общественному деятелю пришел безликий бюро крат, чья закутанная в плащ фигура глядит на нас с мозаик Византии.

Совсем иную картину являли стратегически важные города, особен но расположенные вдоль Дунайской дороги, по которым часто проезжа ли императоры и которые превратились в императорские резиденции Здесь благодаря денежным вливаниям и покровительству со стороны казны строились великолепные общественные здания; здесь царил экс пансивный дух активной жизни и процветания. Здесь новый порядок находил вполне видимое выражение в постройках нового стиля, создан ных под влиянием Диоклетиановой страсти к строительству, которую переняли и его коллеги. Его правление открыло последнюю великую эпоху в истории римской архитектуры, многие элементы которой позднее восприняли христианский и византийский стили. Как говорит Фогт, «благодаря абсолютизму римское общественное строительство пережило свой последний расцвет»¹⁶.

Наиболее заметное отличие от классической архитектуры состоит в намеренной массивности сооружений. В долгий период тревожной жизни гражданское строительство остановилось. Строительные ма териалы приходилось тратить на оборонительные стены и укрепления небывалого масштаба. Города превратились в твердыни, со всех сторон окруженные высокими стенами и бастионами, а стратегия обороны дик товала необходимость максимального уменьшения периметра кольца стен. Пришлось пожертвовать отделкой и простором внутри городов, которые смотрелись поистине нелепо в этих мрачных сооружениях мрачных времен. Стены-куртины, выстроенные Аврелианом вокруг’ Рима («этот великий, но печальный труд»), носят явно военный, ути-литарный характер, резко контрастирующий с грациозными храмами и портиками, которые они были призваны защищать.¹⁷

Поскольку таково было постоянное положение в стране, дух оборонительной архитектуры распространился и на проекты новых общественных зданий, которые создали победители — армейские императоры. Это родство особенно заметно в архитектуре ворот, мощных, но одновременно величественных и выразительных. Сравните суровые укрепленные ворота в стене Аврелиана с воротами Порта Нигра в Трире, построен-ними при Констанции: последние сочетают в себе мощь укрепленных । ородских ворот с подавляющим превосходством триумфальной арки. Их поступающие башни и суровые встроенные колоннады несут отпечаток i яжеловесного, непокорного величия — это воплощение оборонительной мощи, новой черты в римской гражданской архитектуре. Похожую । рансформацию можно наблюдать в Порта Ауреа, во дворце Диоклетиана в Сплите. Это тоже укрепленные ворота с внутренним двором, явно поенного характера; но их могучие аркады с нишами для статуй все же гнидетельствуют о мирном, оградительном характере постройки.