Уитни Хьюстон. История великой певицы глазами ее близкой подруги

Быть помощницей Уитни означало, кроме всего прочего, сопровождать ее в путешествиях. Стоя в многочасовой очереди за своим первым заграничным паспортом, чтобы присоединиться к ней в промо-туре по Европе, я не могла поверить своему счастью.

Мы с Нип заранее просмотрели маршрут и разложили одежду для выступлений, встреч с поклонниками, ужинов и интервью. Она брала в руки каждую деталь и говорила: «Что ты об этом думаешь?» Ко всем нарядам мы подобрали аксессуары, и Уитни их примерила, устроив для меня показ мод в узком коридоре между входной дверью и задней стеной, к которой мы прикрутили откидную гладильную доску. Я смеялась и показывала ей большие пальцы вверх или вниз, и когда диван, стулья и почти все поверхности оказались завалены одеждой, мы по очереди все погладили и сложили в чемоданы.

Мы с Ниппи устроились на серых кожаных сиденьях Concorde до Лондона. Она уже летала в Европу с Джином, но никогда – на сверхзвуковом самолете. Я и представить себе не могла, что именно так совершу свой первый международный рейс. И, конечно, в тот момент мы не знали, что скоро будем летать на Concorde так часто, как некоторые ездят на автобусе.

Когда пилот объявил, что мы готовы к взлету, я совершенно не ожидала спринт по взлетно-посадочной полосе со скоростью 250 миль в час – а по ощущениям в три раза быстрее. Меня вжало в сиденье, я не могла пошевелиться. Салон был таким маленьким, что я почувствовала легкий приступ клаустрофобии, но приключение продолжилось. Меня поразило, что мы будем в Лондоне через три с половиной часа – как будто едем от Форт-Ли до дома Кашифа в Стэмфорде. В черном небе за окном была видна только полоска света, исходящая от реактивных двигателей, и, клянусь, дуга Земли. Мы летели в два раза быстрее скорости звука – и это чувствовалось.

Когда мы немного успокоились, Нип взяла меню – десять пунктов на французском и английском языках – и сказала, что мы обязательно должны заказать икру с яйцом, луком и тостами, которую она пробовала с Дионн Уорвик.

– Это рыбьи яйца. Знаю, звучит ужасно, но это очень вкусно.

Мы решили ни в чем себе не отказывать.

В том первом промо-туре мы как-то заехали в отель в Англии. Войдя в огромный зал, заполненный прессой, Уитни стала ходить от стола к столу, отвечая на вопросы, а затем села во главе большого прямоугольного стола. Я разместилась справа от нее, а ее менеджер Джин Харви встал чуть позади, слева. Остальные места заняли около десяти репортеров. Женщина, сидевшая в дальнем конце стола, спросила:

– Как вы относитесь к тому, что желтая пресса пишет о вашей личной жизни? – и бросила одну подобную газетенку на стол, подтолкнув ее к Уитни.

Та с кошачьей ловкостью остановила движение газеты, округлив правую руку в коготь, прочитала про себя заголовок и положила издание обратно на стол.

– Не мне вам рассказывать о любви англичан к художественной литературе, – ответила Уитни с шикарным британским акцентом.

Затем легонько оттолкнула газету и добавила с улыбкой:

– И я не Шекспира имею в виду.

«Ха! Вот она, моя девочка», – подумала я, проследовав за ней к другой группе репортеров.

Уитни Элизабет Хьюстон на полной скорости мчалась вперед. Мы были в жизни друг друга уже пять лет, и обе понимали, что это надолго. Она прикрывала меня, а я ее. Она была за рулем, я ехала сзади, записывая все наши идеи, заглядывая вперед и сосредотачиваясь на каждой детали.

Мы все еще употребляли наркотики, но уже не так часто. Постоянная работа была лучшим наркотиком – особенно для Ниппи. Мне нравилось вставать пораньше и начинать работу, а Нип любила поспать. Она могла сидеть в своей комнате весь день, пока не проголодается, и при этом никогда не чувствовала, что упускает что-то важное за стенами дома. Иногда она говорила, что я по утрам такая счастливая – аж смотреть тошно.

В том же году, после выхода первого альбома, Уитни попросили принять участие в благотворительной записи трека и клипа Stop the Madness, который спонсировала первая леди Нэнси Рейган в рамках борьбы с наркотиками. Когда она согласилась, я сказала:

– Ты должна поступить правильно, Нип.

– Знаю-знаю, – ответила она.

– Люди будут считать, что ты не употребляешь, а это не так. Нельзя говорить публике одно и втайне делать другое.

– Ага, – сказала она, повторив свой старый, затасканный девиз: «Там, куда мы идем, не место наркотикам».

Правда была в том, что «туда» мы уже пришли. И наркотики вместе с нами.

Мы переросли свою первую квартиру и переехали в роскошный многоэтажный дом с потрясающим видом на Гарлем в Форт-Ли, штат Нью-Джерси. У нас была прекрасная, очень удобная квартира 16-Б, в которую Уитни наняла дизайнера интерьеров, чтобы оформить все в лавандово-кремовой цветовой гамме с вкраплениями серого и кучей больших шелковых подушек ярких оттенков синего, оранжевого, красного и фиолетового. К тому времени я зарабатывала по 300 долларов в неделю и не платила при этом за аренду.