Уютная кондитерская в Париже

– Это простая необходимость. Холодильник обещал возможный голод, если я не toute suite a la marché[30]. Я начинаю побаиваться, не превратился ли Себастьян в вампира, у него в номере нет абсолютно никакой еды.

Она собиралась закупиться, но ее заворожили искушения вокруг нее; мясные вырезки – даже если бы она могла заставить себя прикоснуться к ним, что с ними делать, она понятия не имела, у нее разбегались глаза от разнообразия всевозможной мясной кулинарии, свежей рыбы и морских продуктов, которые вызывали у нее поварской зуд. А еще ее очаровала плетеная корзинка, которую она нашла на кухне Себастьяна и которая вызвала у нее ощущение принадлежности к Парижу, и теперь эта корзинка была наполнена эклектической смесью продуктов.

– Ваш французский ужасен, – со смехом сказал Алекс, напомнив ей ее братца Дэна, который никогда не упускал случая поддразнить ее.

– Спасибо, я работаю над этим.

– Тогда отличная работа.

– Я тоже так думаю. Впрочем, я не уверена, что местные рыночные торговцы так уж страшно разборчивы. Большинство из них делают вид, что не понимают ни одного моего слова. Deux pommes de terre[31] – по-моему, тут и понимать нечего, разве нет?

– Но вы, кажется, только что сказали, что купили яблоки.

– Да. Pommes de terre, – сказала Нина, все еще раздраженная высокомерным поведением одного француза, который закатил глаза и выхватил яблоки из ее руки, чтобы положить их в бумажный пакет.

Алекс фыркнул – она услышала его смешок.

– Вы знаете, что дословный перевод pommes de terre – «яблоки земли».

– И?

– Картофелины. Pommes de terre, яблоки земли по-французски, – это картофелины.

– О, черт побери… конечно же. Неудивительно, что он смотрел на меня, как на полную идиотку. В следующий раз нужно быть поосторожнее. Слава богу, там много палаток, надеюсь, я не выставлю себя полной дурой и рынок для меня не закроется до моего отъезда домой.

– Но у вас в запасе есть еще Бастильский рынок. Он работает по воскресеньям и очень неплох. Он громадный.

– Да и этот рынок очень даже ничего, – сказала Нина. Даже теперь ее взгляд улавливал великолепный контраст зеленых бобов, выложенных в деревянном ящике, с алыми помидорами и изысканной добавкой апельсинов и лимонов, все еще украшенных листиками. – У нас дома такого просто нет. Это вызывает желание заняться готовкой.

Она только что прошла мимо лавки с огромным разнообразием салатных листьев, выложенных в разных ящиках: ярко-зеленый полевой салат и салат фризе рядом с темным, рубиново-красным салатом ромэн, салатом латук и более темной зеленью молодого шпината. Ювелирно яркий контраст с этим составлял ящик томатов черри красного, желтого и багряного цветов. Все это имело вид суперполезных товаров пик-энд-микс[32], отчего у нее началось обильное слюноотделение.

– Как скажете. Я вам открою один секрет: лично я предпочитаю бобы на тосте.

– Вы не повар? – с ужасом спросила Нина, поймав глазами набор хлебов с другой стороны. Ну как же может не возникать желание покухарить, когда видишь перед собой все это. Fougasse olive et lardons, flute tradition, grand campagne, cramique[33]. Это было так по-французски, что ей хотелось облизнуть все эти слова, а также попробовать все эти хлеба́.

– Профессиональная деформация. Во-первых, у меня нет времени… во-вторых, на самом деле нет никакой необходимости, если уж говорить по-честному. Когда ты работаешь в отеле, то тебе достаточно нажать кнопку, чтобы принесли еду. И это всегда что-нибудь изысканное, а потому время от времени, – он испустил до смешного тяжелый вздох, – очень хочется бобов на тосте и хаггиса[34].

Нина расхохоталась, услышав его скорбный голос.

– Хаггис? Правда? Я думаю, вы меня разыгрываете.

– И да, и нет. – Нина слышала в его голосе шутливость и удивление. – Но я каждый день тоскую по домашней еде.

– Это я могу понять.

Вероятно, это объясняло, почему в шкафах у Себастьяна не было ничего. Это не давало ей покоя с того момента, как она увидела этот рынок, все эти удивительные сыры, свежие овощи – некоторые еще в земле, засохшей на их корнях, громадные пучки розмарина и петрушки. Конечно, у него не было нужды готовить дома. А она побаивалась, что он потерял вкус к готовке. Одно из ее любимых воспоминаний: ее мать, уставшая от ежедневной готовки одних и тех же блюд, и он, стоящий перед холодильником после просьбы придумать что-нибудь новенькое.

– Нина, вы здесь?

Опа – она поняла, что не слушала его.

– Извините, я пропустила, сигнал пропал… – Она не закончила фразу – позволила ему долгать самому.

– Я… я говорил, что все еще хотел бы… пообедать. В особенности, если мне не удастся пригласить одну обаятельнейшую женщину.

– Ого, – сказала Нина, польщенная и непривычная к такого рода откровенному флирту. – И кто же у вас на уме?

– В идеале Кайли Миноуг[35], но поскольку сейчас она за границей, может быть, вы захотите занять ее место.

Она улыбнулась; Алекс бы отлично поладил с ее братьями.