Украина и соседи: историческая политика. 1987-2018

Интересно, что к этому времени уже имелся опыт попыток договориться по спорным вопросам: результатом усилий созданной в 2002 году украинско-российской комиссии историков стало синхронное издание истории Украины на русском языке, подготовленное украинскими историками, и истории России на украинском, написанное их российскими коллегами[960]. Серия рабочих встреч и конференций, проведенная в ходе подготовки издания, подтвердила расхождения практически по всем «проблемным» вопросам, озвученным на момент создания комиссии. Дискуссии между учеными тем не менее проходили в спокойном тоне, в результате каждая сторона получила возможность изложить ту версию «спорной темы», которая считалась приемлемой. Возможность обсуждать такие темы в сдержанном академическом ключе была продемонстрирована и на уровне индивидуальной дискуссии[961].

В сентябре 2012 года министры образования Украины (Д. Табачник) и России (Д. Ливанов) анонсировали выход пособия «Украина и Россия на перекрестках истории». В медиа его вновь называли то учебником, то пособием. Издание предлагало набор «неконфликтных» тем (от культуры Древней Руси до истории повседневности во второй половине 1950-х). Д. Табачник сообщил, что «самый внимательный и недоброжелательный критик, прочитав эти модули, не сможет найти в них ни одной страницы текста, которая не растила бы украинца патриотом Украины, а россиянина — патриотом России»[962]. А. Чубарьян назвал выход пособия «прорывом» и сообщил, что продолжается отбор тем для следующего издания, а министр образования России Д. Ливанов заявил о намерениях создать российско-украинскую комиссию для экспертизы учебников истории[963].

Критики пособия, опасавшиеся идеологического диктата Москвы, получив «политически корректный» продукт «без Мазепы и УПА», все равно высказали недовольство. Один из материалов по теме был озаглавлен так: «Совместную историю Украины и России свели к фольклору, дворянам, шляхте, хрущевкам и кино»[964]. «Но если даже это пособие, а не учебник, насколько он является безопасным для украинского образования и науки?» — спрашивал один из авторов газеты «День»[965].

Новый эпизод с «общим» учебником/пособием вновь продемонстрировал наличие глубокого недоверия у определенной части украинского общества (интеллигенции, украинских националистов, «национал-демократов) к любым инициативам соседа, подгоняемым под идею исторической и культурной общности. Они вызывали тем большее недоверие, что их проводниками выступали политики, традиционно воспринимавшиеся как пророссийские.

Повод к недоверию давал и сам сосед. В ноябре 2010 года решением Верховного суда России была ликвидирована федеральная национально-культурная организация «Украинцы России», деятельность которой была приостановлена еще в 2009-м. В декабре 2011 года под предлогом поиска «экстремистской литературы»[966] в украинской библиотеке Москвы были поведены обыски и открыто уголовное дело. Скандал, получивший негативную оценку даже из уст российских дипломатов, удалось замять[967]. В мае 2012 года решением Верховного суда России вновь была ликвидирована еще одна украинская организация — «Объединение украинцев России». Эти действия не имели прямого отношения к исторической политике, но в целом создавали негативный фон для дискуссий об «общем прошлом».

Дискуссии эти закончились в 2014 году. Произошел поистине катастрофический поворот в украинско-российских отношениях. Аннексия Крыма, военно-техническая поддержка Россией Луганской и Донецкой народных республик, попытка создания «Новороссии», разрушительная война на востоке страны, информационная война[968] и угроза прямой военной интервенции привели помимо прочего к превращению исторической политики в средство идеологического обеспечения войны, аннексии и территориальных притязаний, с одной стороны, политической мобилизации, пропаганды и защиты суверенитета — с другой. Война за прошлое перешла в войну в настоящем.

Заметим, что к этому времени у российского президента уже сложилось свое собственное видение «общей истории» (в новых условиях этот термин приобрел специфическую окраску), изложенное им еще на саммите НАТО в Бухаресте 4 апреля 2008 года.

Основные пункты речи, касающиеся Украины, можно свести к следующим: 1) Украина получила земли от других государств: Польши, Чехословакии, Румынии, «огромные территории» на востоке и юге от России; 2) «Крым просто получен Украиной решением Политбюро ЦК КПСС. Даже не проведено было государственных процедур по передаче этой территории»; 3) Украина — «это сложное государственное образование». Если внести туда «натовскую проблематику» и «другие проблемы», это может поставить данное «образование» на грань существования; 4) «семнадцать миллионов русских живет на Украине. Кто нам может сказать, что у нас там нет никаких интересов? Юг, юг Украины полностью, там только одни русские»[969].