Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

— Уймись! — прикрикнул Ясон. — Хочу надеяться, ты будешь учтивым. Я прекрасно знаю, вы с Раулем не питаете друг к другу теплых чувств. Тем не менее, его статус требует к себе уважения. Имей в виду, Рики, если ты ослушаешься на этот раз, я, не колеблясь, разложу тебя на коленях и надаю по голой заднице, прямо у Рауля на глазах.

Монгрел притих, зная, что с хозяина станется причинить ему подобное унижение публично — такой печальный опыт у него уже был.

Ясон усмехнулся.

— И хватит дуться. Если уж так не по себе, сходил бы в бар или спустился в павильон развеяться.

Однако в планы Рики не входило оставлять этих двоих наедине. Он не доверял Раулю и, хотя всеми силами старался не подать виду, ужасно ревновал. Просто ничего не мог с собой поделать. Его штопором скручивало от мысли, что ненавистный блонди когда-то делил постель с хозяином. К тому же, невооруженным глазом было видно, что Рауль отнюдь не охладел к своему бывшему любовнику. В любом случае, за их встречей требовалось приглядеть, пусть даже и с балкона.

— Иди сюда, пет. На колени! — приказал Ясон, расстегивая ширинку. — Помоги мне расслабиться до его прихода.

Рики послушно встал на колени и обхватил рукой полностью набухший член. Ясон откинулся на спинку кресла. Проведя языком по всей длине мощного ствола, Рики медленно забрал его в рот. Хозяин принялся гладить волосы монгрела, пропуская между пальцами темные, блестящие прядки.

— Так, хорошо, мой пет, — похвалил он и, когда Рики добавил движения языком, прошептал: — Да. То, что надо.

Дэрил бросился открывать дверь, и Рики понял, что гость уже на пороге.

— Не отвлекайся! — приказал Ясон. — Да-а, мой пет! Именно так.

Блонди издал негромкий хрипловатый стон и схватил монгрела за руки; стало понятно, что он приблизился к самому краю. С резким вздохом он закрыл глаза и выгнул спину, толкаясь вперед, в рот своего пета. Рики почувствовал его дрожь, и горячая влага наполнила горло.

Монгрел попытался было встать, но хозяин остановил его, наклонившись для поцелуя.

— Ты молодец, — прошептал он.

Рауль вошел как раз в тот щекотливый момент, когда Рики поднимался, а Ясон застегивал ширинку, и на лице гостя отразилось явное неодобрение.

— Рики, ступай на балкон, — велел хозяин.

Когда монгрел проходил мимо Рауля, их горящие взгляды скрестились. Рики самодовольно улыбнулся и подчеркнутым движением вытер губы. Он был уверен, что даже если Рауль и не видел пикантной сцены в подробностях, он без труда догадался обо всем, что произошло.

— Ясон, — мрачно сказал Рауль, когда друзья остались вдвоем, — тебе обязательно выставлять напоказ свои извращенные пристрастия?

— Не имею представления, о чем ты говоришь, Рауль.

— Ты только что заставил грязного полукровку обслужить себя. По твоим глазам все видно.

— Даже если и так, это тебя совершенно не касается.

— Ясон…

— Я пригласил тебя не для того, чтобы препираться на подобные темы.

Ясон встал и направился к бару.

— Выпьешь вина? — предложил он. — Восхитительный букет. Один из наших торговых партнеров принес бутылку.

Рауль помолчал.

— Иногда мне кажется… тебе доставляет удовольствие причинять мне боль.

Ясон повернулся с холодным выражением на красивом лице.

— Когда-то у меня были те же мысли на твой счет. Или ты уже забыл, кто из нас двоих предатель?

Не найдя слов, Рауль опустил голову. Ясон тихо засмеялся.

— Ладно, что было, то прошло. Сейчас нужно обсудить одну проблему безопасности, о которой мне сообщил Катце. Похоже, он засек бурный рост активности и считает, что не сегодня завтра следует ждать взлома.

— Ты доверяешь информации от бывшего фурнитура?

Ясон вздохнул.

— Я тебе уже сто раз говорил, Рауль. Катце — лучший. Ни один блонди не добудет в теневом мире такие сведения, как он. В общем, ему удалось убедить меня в реальности угрозы.

— И что ты предлагаешь?

— Я хочу изменить настройки системы. Возможно, потребуется перепрограммировать сеть целиком. Если коды доступа попадут в чужие руки, может случиться всякое.

— А нельзя обойтись без крайних мер? Ты хоть представляешь себе объем работы?

Ясон сделал глоток вина, медленно покачал головой и вздохнул.

— Все прочие меры могут быть небезопасны. Именно поэтому я и пригласил тебя сюда — ты единственный, кому я могу полностью доверять.

— Рад, что ты считаешь меня достойным доверия, — тихо сказал Рауль.

Ясон подошел к окну, из которого открывался головокружительный вид на Танагуру.

— Доверие — такая хрупкая вещь, — вздохнул он.

Рауль подошел сзади, приобнял его за талию и прошептал на ухо:

— Ясон, мое предложение остается в силе.

— Ты уже получил ответ, — отрезал Ясон, пытаясь отстраниться.

Рауль схватил его и вдавил в стекло, прижав запястья над головой. Бокал Ясона треснул, вино потекло по руке.

— Я не собираюсь молча сидеть и смотреть, как ты швыряешь свою жизнь на ветер ради какого-то монгрела!

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство