Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

— Так и есть! — прошептал Омаки, стараясь скрыть свое глубокое разочарование. Когда Юпитер объявила идентификационный номер Аки, сердце блонди оборвалось. «Неклассифицированный». А он-то втайне надеялся, что мальчику присвоят какой-нибудь петский класс! Но потом, когда Юпитер заговорила о Ясоне и обучении Аки, блонди понял, что, будь мальчик петом даже высочайшего класса, дорога в Элитную Академию была бы ему заказана. Таким образом, неклассифицированный статус подходил для него идеально. Но стоило Юпитер упомянуть о причислении Аки к элите и перспективах военной карьеры, Омаки почувствовал, что все его надежды и мечты развеялись в прах.

Аки суждено войти в ряды элиты. Блонди нахмурился, пытаясь сложить два и два. Почему же тогда он неклассифицированный? Пораскинув мозгами, он пришел к выводу, что всё складывается не так уж и безнадежно. Кто знает, может быть, со временем из мальчика всё-таки получится пет? В глубине души Омаки понимал, что история еще не знала случая, чтобы кто-нибудь променял элитный статус на петский, а потому вероятность того, что Аки станет его домашним любимцем, фактически стремится к нулю. И всё же блонди не мог заставить себя взглянуть в глаза реальности, продолжая цепляться за безумную надежду. Кто знает, возможно, Аки по доброй воле вернется к нему, сам предпочтет жизнь у ног хозяина… Думать о том, что этого никогда не случится, было просто невыносимо.

Сам не осознавая того, блонди так крепко прижал к себе мальчика, что тот протестующе пискнул.

— Я сейчас умру от задушья! — захныкал он.

Омаки улыбнулся.

— Прошу прощения, командор Аки!

Парнишка аж весь засветился.

— Юпитер сказала, я могу стать Стражем!

— Это правда, — с вымученной улыбкой подтвердил блонди.

— А еще… она сказала, что я теперь лит!

Ру, Калан и Энью рассмеялись в один голос.

— Поздравляю, Аки! — сказал Ру. — Ты будешь прекрасным литом!

— И я тебя поздравляю! — с улыбкой присоединился к нему Калан. — Значит, вот она какая, Юпитер! И как она тебе?

— Она… икс-ключительная! — с благоговением прошептал Аки.

Омаки улыбнулся и снова поцеловал его в макушку.

— А еще раз посмотреть точно нельзя? — спросил Энью, удивляясь такому необычному правилу.

Покачав головой, блонди взял кольцо.

— Нет, только единожды. Давай свою руку, Аки!

Мальчик протянул левую руку, и Омаки надел ему колечко на безымянный палец.

— Смотри, не потеряй! В нем содержится твой идентификационный чип, и отныне вся информация о тебе будет храниться под твоим личным номером.

Омаки не мог не отметить, что Юпитер намеренно выбрала для Аки именно такой носитель кода — лишнее подтверждение тому, что парнишка вряд ли когда-нибудь станет петом. Только элита носила идентификационные чипы на пальцах в виде колец.

Аки торжественно кивнул, восхищаясь блеском своего нового украшения. В этот момент его взгляд упал на лежавший на столе свиток — до сих пор парнишка, похоже, его даже не замечал.

— А это мой сертификат?

— Да, — ответил Омаки. — Хочешь открыть?

Аки кивнул, и блонди протянул ему запечатанный документ. Мальчик с почтением подержал его в руках, затем осторожно сломал печать. Сертификат в письменной форме удостоверял слова Юпитер, сказанные в поздравлении. В документе Аки официально признавался гражданином Амои, подтверждался его статус и все привилегии. На бумаге сияла печать Юпитер — три сцепленных золотых треугольника.

— На моей планете, — с надеждой сказал Калан, — мы всегда отмечаем день рождения особым десертом.

— Это что, намек? — с шутливым вызовом спросил Ру. — Я же совсем недавно готовил аристийский шоколадный пирог!

— Так ведь… его уже съели! — справедливо отметил Калан.

— Я хочу пирог на день рождения! — с энтузиазмом завопил Аки.

— Тише! — нахмурился блонди. — Тебе не кажется, что просить следует вежливо, как и подобает новоиспеченному гражданину?

— Не мог бы я быть так любезен получить пирог на мой день рождения, пожалуйста, Ру? — надувшись от важности, произнес мальчик.

Калан прикусил губу, чтобы ненароком не рассмеяться. Ру церемонно поклонился.

— Полагаю, ничто этому не препятствует, господин Аки. Какой именно пирог вы бы желали получить?

Не сдержавшись, парнишка снова заголосил во всю глотку:

— Аристийский шоколадный!

— Аки! — с укоризной вздохнул блонди, но потом улыбнулся — бьющая через край энергия мальчика была такой заразительной!

— Но я же готовил такой буквально на днях! — попытался возразить Ру.

— А мы его слопали, — вставил Энью железный аргумент.

— Может, вы желаете что-нибудь другое? — спросил повар именинника.

— Нет! Только аристийский шоколадный! — вынес Аки окончательный вердикт.

Остальные дружно закивали, и Ру обреченно покачал головой.

— Ну, хорошо! Пусть будет аристийский шоколадный. Но для начала, Аки, ты готов к завтраку?

— Да, пожалуйста!

— А теперь, — начал Омаки, когда Ру бросился накрывать на стол, — что ты скажешь, если сегодня мы отправимся погулять, только ты и я? Туда, куда ты захочешь.

— Куда захочу? — широко распахнув глаза, повторил мальчик.

— Да. Любое место в пределах планеты.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее