Читаем Укрощение Рики (ЛП) полностью

Подходящий финал для великолепного дня. Одна единственная мысль легкой тенью омрачала торжество Рики — он так и не сумел заставить хозяина кричать. Но мечтать о подобном значило искушать судьбу. В итоге Ясон всё же взмолился о пощаде, и этого довольно.

Кроме того, хлебнувший лиха в трущобах монгрел поневоле проникся к блонди уважением за его стойкость перед лицом боли. Под безжалостными ударами все мышцы Ясона сжимались и дрожали от напряжения, но он держался с достоинством до самого конца, даже после нанесения на раны акселератора. Его железная выдержка произвела на Рики огромное впечатление и, если уж говорить начистоту, он чувствовал себя слегка пристыженным. Он твердо решил в следующий раз, когда его коснется наказующая рука хозяина, проявить такие же чудеса самообладания. А наказание уже не за горами — в этом монгрел ни минуты не сомневался.

Он так глубоко погрузился в размышления, что не заметил, как подошел Ясон.

— Рики! — шепотом позвал блонди.

Пет вздрогнул, громко охнул и едва не выронил сигарету.

— Вот бля! Я со страху чуть в штаны не наклал!

— Это вовсе не входило в мои намерения.

— Вечно ты так делаешь, задолбал уже! — возмущался монгрел, буравя хозяина сердитым взглядом.

— Да?

— Да! Тебе нужно колокольчик прицепить. Заставлю тебя носить его на члене — там, где ты заставляешь меня носить петское кольцо! — выпалил Рики ему в лицо, пытаясь за показной наглостью спрятать страх перед неминуемым возмездием. Однако Ясон выглядел на удивление добродушным, да и от сильной боли, судя по всему, не осталось и следа. — Хм-м-м… Что ты сделал, проглотил «Опиат–6»?

Монгрел снова глубоко затянулся сигаретным дымом, завидуя тому, с какой легкостью блонди мог справиться с болью — с его-то запасами обезболивающих экстра-класса!

— Здесь холодно, ты снова заболеешь, — строго сказал Ясон, словно и не слышал его вопроса. — Иди в комнату.

Блонди действительно принял «шестерку» — не столько для того, чтобы унять боль, сколько для того, чтобы эту боль не было заметно со стороны. Негоже хозяину дома выглядеть так, будто его только что выпороли.

— Дай мне докурить, — попросил Рики, — да и воздухом подышать. Здесь так хорошо!

Ясон снова удивил его — он не стал настаивать, лишь молча кивнул и устремил взгляд вниз, на город. На какое-то время воцарилась гнетущая тишина. Рики, весь как натянутая струна, каждую секунду ожидал, что над его головой разразится гром. Он потихоньку уронил докуренную сигарету за перила и начал вторую, надеясь, что его маленькая хитрость останется незамеченной.

Но не тут-то было.

— Ты уже докурил, пора возвращаться в пентхаус, — сказал Ясон.

— Еще одну, ну пожалуйста! — взмолился Рики. — Я же несколько дней без курева!

— Одной достаточно.

— Прошу, Ясон! Я потом отсосу тебе по высшему разряду. Обещаю, ты у меня замурчишь от удовольствия.

Хоть блонди и кончил совсем недавно, но в ответ на соблазнительное предложение монгрела кровь стремительно хлынула к его паху. Рики поразил его в самое сердце убойным сексуальным взглядом, его темные глаза загорелись похотливым огнем, а грудные мышцы заиграли под узкой, промокшей от пота майкой. Дерзко улыбаясь, он прикусил нижнюю губу.

Ясон подошел ближе.

— Вот как? — прошептал он и потерся щекой о шею пета. — А что, если у меня на тебя другие виды?

— Всё… всё, что захочешь, — ответил монгрел, дрожа то ли от возбуждения, то ли от холода. — Сегодня ночью я весь твой.

— Я хочу, чтобы ты был моим каждую ночь, — прошептал Ясон ему в ухо.

— Знаю.

— Рики! — Рука блонди пробралась под черную майку и нащупала сосок — хозяин прекрасно знал, какие ласки доставляют удовольствие его пету.

— Что?

— Поцелуй меня!

— Ой! Я тебе чуть волосы не поджег! — завопил монгрел, явно увиливая от выполнения приказа. — Дай мне… хотя бы докурить.

Вместо ответа блонди отобрал у него сигарету и вышвырнул через перила.

— Э-э!

— Я же сказал: одной достаточно!

— Тогда можешь на хрен забыть про отсос!

Стащив пета с перил, Ясон придавил его к стене собственным телом, а руки блонди заскользили по бокам монгрела к талии.

— Ты будешь делать то, что я тебе велю, — заявил он. — И если я пожелаю орального секса, им ты и займешься. А прямо сейчас я хочу, чтобы ты меня поцеловал.

— Вечно ты не в тему лезешь со своей романтикой! — забухтел Рики. — Сначала докопается до меня, а потом поцелуи ему подавай! Ты просто…

Ясон положил пререканиям конец, заставив монгрела раскрыть рот, и, захватив в плен его язык, поцеловал глубоко и страстно. Но не прошло и пары секунд, как он резко отстранился и состроил кислую мину.

— От тебя табаком несет!

— А чего ты ожидал, балда с ушами? Я же только что курил!

— Рики! — проворковал Ясон, обжег поцелуем шею монгрела и прижался к нему всем телом.

— Послушай, мы же еще после траха не отошли. Я не ты, с полпинка не завожусь.

Ясон продолжил целовать его шею и ласкать сосок затянутой в перчатку рукой. Несмотря на протесты, Рики начал задыхаться.

Перейти на страницу:

Похожие книги

Метафизика
Метафизика

Аристотель (384–322 до н. э.) – один из величайших мыслителей Античности, ученик Платона и воспитатель Александра Македонского, основатель школы перипатетиков, основоположник формальной логики, ученый-естествоиспытатель, оказавший значительное влияние на развитие западноевропейской философии и науки.Представленная в этой книге «Метафизика» – одно из главных произведений Аристотеля. В нем великий философ впервые ввел термин «теология» – «первая философия», которая изучает «начала и причины всего сущего», подверг критике учение Платона об идеях и создал теорию общих понятий. «Метафизика» Аристотеля входит в золотой фонд мировой философской мысли, и по ней в течение многих веков учились мудрости целые поколения европейцев.

Аристотель , Аристотель , Вильгельм Вундт , Лалла Жемчужная

Зарубежная образовательная литература, зарубежная прикладная, научно-популярная литература / Современная русская и зарубежная проза / Прочее / Античная литература / Современная проза
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов
Кино и история. 100 самых обсуждаемых исторических фильмов

Новая книга знаменитого историка кинематографа и кинокритика, кандидата искусствоведения, сотрудника издательского дома «Коммерсантъ», посвящена столь популярному у зрителей жанру как «историческое кино». Историки могут сколько угодно твердить, что история – не мелодрама, не нуар и не компьютерная забава, но режиссеров и сценаристов все равно так и тянет преподнести с киноэкрана горести Марии Стюарт или Екатерины Великой как мелодраму, покушение графа фон Штауффенберга на Гитлера или убийство Кирова – как нуар, события Смутного времени в России или объединения Италии – как роман «плаща и шпаги», а Курскую битву – как игру «в танчики». Эта книга – обстоятельный и высокопрофессиональный разбор 100 самых ярких, интересных и спорных исторических картин мирового кинематографа: от «Джонни Д.», «Операция «Валькирия» и «Операция «Арго» до «Утомленные солнцем-2: Цитадель», «Матильда» и «28 панфиловцев».

Михаил Сергеевич Трофименков

Кино / Прочее / Культура и искусство
Алов и Наумов
Алов и Наумов

Алов и Наумов — две фамилии, стоявшие рядом и звучавшие как одна. Народные артисты СССР, лауреаты Государственной премии СССР, кинорежиссеры Александр Александрович Алов и Владимир Наумович Наумов более тридцати лет работали вместе, сняли десять картин, в числе которых ставшие киноклассикой «Павел Корчагин», «Мир входящему», «Скверный анекдот», «Бег», «Легенда о Тиле», «Тегеран-43», «Берег». Режиссерский союз Алова и Наумова называли нерасторжимым, благословенным, легендарным и, уж само собой, талантливым. До сих пор он восхищает и удивляет. Другого такого союза нет ни в отечественном, ни в мировом кинематографе. Как он возник? Что заставило Алова и Наумова работать вместе? Какие испытания выпали на их долю? Как рождались шедевры?Своими воспоминаниями делятся кинорежиссер Владимир Наумов, писатели Леонид Зорин, Юрий Бондарев, артисты Василий Лановой, Михаил Ульянов, Наталья Белохвостикова, композитор Николай Каретников, операторы Леван Пааташвили, Валентин Железняков и другие. Рассказы выдающихся людей нашей культуры, написанные ярко, увлекательно, вводят читателя в мир большого кино, где талант, труд и магия неразделимы.

Валерий Владимирович Кречет , Леонид Генрихович Зорин , Любовь Александровна Алова , Михаил Александрович Ульянов , Тамара Абрамовна Логинова

Кино / Прочее