Улей

Пять улыбающихся женщин на фотографии. На заднем плане, справа, была запечатлена ещё одна. Она горбилась над какими-то коробками: судя по всему, прикрепляла ярлыки или писала адреса, по которым следовало отправить посылки.

Триш Эпплтон.

Она исчезла. Испарилась. Фантом. Ни кредитной истории. Ни номера социального страхования. Вообще никаких упоминаний, даже в архивах. Чтобы исчезнуть без следа, нужны соответствующие связи и доступ к базам данным и документам. Даже мёртвый человек — а если верить Марни, Триш погибла — оставляет после себя хоть какие-то признаки своего былого существования.

Мэри-Джо сняла трубку после первого же гудка. Да, да, конечно, заверила женщина Линдси, она посмотрит её сообщение. Линдси отсканировала фотографию, отослала её и снова позвонила Мэри-Джо.

— Это то самое фото, что вы позаимствовали, — сказала тётя Сары вместо приветствия.

— Совершенно верно. — Линдси спросила её про женщину на заднем плане. — Знаете, кто это?

В трубке послышалось нечто похоже на клокотанье.

— Мэри-Джо?

Она прокашлялась.

— Да, знаю. Это моя сестра Аннетт. Остальные — те помешанные, что разрушили её жизнь с помощью того дерьма, которое внушала всем Спеллман. Да, это она — все они — виноваты в смерти Аннетт. Они заморочили ей голову, загадили мозги своей так называемой провозглашенной реальностью.

Линдси ждала, когда Мэри-Джо выплеснет свой гнев.

— Простите за любопытство, — наконец произнесла она. — Как умерла ваша сестра?

— Якобы покончила с собой, — тихо вздохнула Мэри-Джо. — Почти двадцать лет назад. Вставила шланг в выхлопную трубу своего «фольксвагена» и оставила двигатель включенным в закрытом гараже.

Вставила шланг в выхлопную трубу. В закрытом гараже.

— Якобы покончила с собой?

— Моя сестра была сложным человеком, но депрессиями не страдала. Расстраивалась? Да. Сердилась? Часто, очень часто, по разным поводам. Но в депрессию не впадала. На неё это было не похоже. Последний раз, когда мы с ней говорили, она немного нервничала. Собиралась что-то сделать. Скорее, была полна решимости, чем подавлена.

— Расскажите о вашем последнем разговоре. Что она вам сообщила?

— По её словам, — отвечала Мэри-Джо после затяжной паузы, — на ферме Спеллман что-то произошло. Что-то нехорошее. И она в связи с этим собиралась предпринять какие-то шаги. Сказала, что должна это сделать, поскольку остальные не хотели ничего предпринимать.

— Что именно произошло, она не сказала?

— Нет. Я спрашивала, но она не стала вдаваться в подробности.

— А чем конкретно она занималась на ферме Спеллман?

— Ей поручали всю самую грязную работу, — объяснила Мэри-Джо. — На привилегированном положении находились только избранные, всего несколько человек, которых отобрала сама Марни. Если вы не располагали тем, что эта женщина хотела бы заполучить или использовать в своих интересах, значит, вам суждено было копаться в навозе. Оставаться на десятых ролях. Даже пытаться не стоило попасть в её ближний круг.

— Понятно.

На ферме Спеллман что-то произошло.

Что могла бы рассказать ей сестра Мэри-Джо? Теперь у неё уже не спросишь. Но можно ещё раз наведаться к членам «Улья», потрясти их деревья и посмотреть, что упадет.

— Как фамилия Аннетт?

— Рипкен.

Линдси записала её и склонила набок голову. Знакомая фамилия, но откуда она её знает?

— Алло?

— О, простите, Мэри-Джо, — встрепенулась Линдси. — Задумалась. — Имя Аннетт Рипкен ни о чем ей не говорило, а вот про Карен Рипкен она определенно слышала. Линдси подскочила на месте, как от звонка будильника, прозвеневшего в четыре часа утра. Так звали женщину, с которой Рид подружился в Калифорнии, когда вступил в группу поддержки тех, чьи семьи затянуло в омут Марни.

Линдси поинтересовалась у Мэри-Джо, не знает ли она случаем некую Карен Рипкен.

— Конечно, знаю, — сходу ответила та.

— Аннетт — мать Карен и Сары, — догадалась Линдси.

Мэри-Джо глубоко вздохнула.

— Да. Я через суд удочерила Сару. Поменяла ей фамилию на Бейкер.

* * *

Линдси сидела за столом, осмысливая то, что узнала от Мэри-Джо. Сара Бейкер связывалась с женщинами из «Улья» не для того, чтобы написать статью; она всего лишь пыталась больше узнать о своей матери. В течение нескольких недель, предшествовавших её гибели, она порядком переполошила всех членов «Улья».

Теперь, когда личность Аннетт была установлена, Линдси вновь сосредоточила внимание на фотографии.

В комнате находилось семь человек. Пять членов «Улья», аутсайдер/рабочая пчела Аннетт Рипкен.

И, конечно, тот, кто фотографировал.

Линдси всматривалась в снимок. Пульс у нее участился. Кто же фотографировал? Она провела пальцами по фотографии, но её внимание было направлено не на очевидное — не на позирующих женщин. Прищурившись, чуть ли не носом прижимаясь к снимку, в задней зеркальной стенке одного из витринных шкафов, где была выставлена продукция Марни, она различила отражение фигуры с фотоаппаратом.

Кто это?

Должно быть, Триш Эпплтон.

Линдси позвонила Тедду Макгроу и сказала, что едет к нему.