Улей

— Черт возьми, Триш, возьми себя в руки. Прекрати, — не выдержала Хизер. — У нас есть задание, которое мы должны выполнить, чтобы защитить то, что наиболее дорого для нас.

— Для меня самое дорогое — моя свобода.

— Никто ничего не узнает.

— Вот-вот. Все так думают.

* * *

После ни Триш, ни Хизер старались ничего этого не вспоминать. Как они тащили к воде тяжёлое тело Калисты. Как, присев на корточки на обросших ракушками камнях, опустили в воду брезентовый сверток — гигантский кокон.

Хизер наблюдала за подругой.

За своей сестрой.

За сообщницей.

Триш она считала самой слабой в «Улье». А слабость её всегда настораживала.

— Нужно снять брезент. — Хизер показала на брезент. — Иначе не утонет.

Триш тихо плакала, пока они разворачивали брезент и толкали тело навстречу течению. Если повезет, труп отнесёт на север, к берегам Канады.

Они зашли в воду на несколько ярдов и напоследок ещё раз подтолкнули тело Калисты.

— Хизер, нужно что-нибудь сказать.

— Мы не на панихиде.

— Она была нашей подругой.

— Толкай, — велела Хизер.

Самого слова было бы достаточно. Но интонация, с которой оно было произнесено, настойчивость, прозвучавшая в голосе Хизер, ещё больше подстегнули Триш. Она изо всех сил толкнула тело Калисты вперёд, и оно поплыло по чернильной воде, на поверхности которой лежала лунная дорожка, ведущая к берегу.

— Она тонет, Хизер.

— Вот и хорошо. Нужно, чтобы её отнесло подальше отсюда. Поехали. А то Марни уже заждалась.

— Это она должна была делать, а не мы.

— Давай убираться отсюда, пока нас кто-нибудь не увидел.

— Да кто станет тут гулять в столь поздний час?

— Ну мы-то здесь, Триш. Люди вроде нас. Такие же полуночники.

Когда они вернулись на ферму, свет уже нигде не горел. Хизер пошла в дом, а Триш направилась в амбар, где теперь ничто не напоминало об ужасных родах и смерти Калисты. Нигде ни капельки крови. Даже кровать исчезла.

Триш прошла к холодильнику в той части амбара, где находилась лаборатория.

Пуповинная кровь тоже исчезла.

Всё исчезло. Кроме ребенка.

Глава 71

Спустя пять мучительных дней после того, как Триш с Хизер выбросили в море труп Калисты, на её останки наткнулись туристы, исследовавшие «самый красивый уголок на свете». Беднягам пришлось убедиться, что в раю тоже бывает не всё прекрасно.

Хизер смотрела, как полицейские несут закрытый мешок с трупом к ожидающей машине «скорой помощи» — единственной на всём острове. Триш тоже была на берегу. А также съёмочная группа новостного телеканала «KVOS» из Беллингема. Поначалу толпа зевак безмолвствовала, но потом кто-то предположил, что это, должно быть, пропавшая женщина с фотографии на объявлении, которое было расклеено всюду на острове и на паромной станции. Это было фото Калисты, вырезанное из снимка, на котором она была запечатлена вместе с Марни и еще одной женщиной, давным-давно покинувшей остров. На объявлении о пропаже человека указывались телефоны местного отделения полиции и департамента шерифа.

— Говорят, полиция допрашивала её мужа, — произнёс кто-то в толпе.

— Ничего себе. Даже не знал, что у неё есть муж.

— Да. Как и некоторые другие, она приехала на остров к этой чокнутой Спеллман.

— Она не чокнутая. Производит косметику на основе пчелиных продуктов, цветочной пыльцы и прочего. Она помогает людям.

— Этой не помогла, если хотите знать моё мнение.

— Не хочу.

— Воля ваша. А мужу придётся давать объяснения.

— Надеюсь, его поджарят.

Глава 72

Чтобы узнать, отравленное яблоко или нет, надо его вкусить.

Совершенно неожиданно Марни Спеллман наконец-то соизволила отозваться на сообщения Линдси и согласилась побеседовать с ней. И вот теперь Линдси сидела в своем автомобиле на пароме, который, разрезая рябь на воде, шёл на остров Ламми, и думала, как построить разговор с Марни Спеллман.

Разговор, который обещал быть непростым.

Марни, конечно, не мисс Хэвишем[42] и не Норма Десмонд[43], но на несколько лет она исчезла с радаров общественного внимания. Немного порывшись в Интернете, Линдси пришла к выводу, что СМИ уже лет десять не проявляли к ней интереса. Учитывая, что прежде она охотно шла на контакт с журналистами, нередко по собственной инициативе, создавалось впечатление, что эта незаинтересованность была, скорее всего, взаимной. Островитяне, конечно, здоровались с Марни при встрече, но держались от неё на расстоянии. На острове у Марни сложилась репутация сложного человека. Безусловно, предприятие Марни Спеллман многим давало работу, но со временем это её достоинство в умах многих местных жителей затмило такое неудобство, как нежелательное внимание, которое приходит вместе со славой — и доброй, и скандальной.

И зачастую тень на человека бросает нераскрытое убийство.

Линдси решила сыграть на тщеславии Марни — лестью усыпить её бдительность, а потом перейти к подлинной цели своего визита: убийствам Калисты Салливан и Сары Бейкер. Такой подход использовал Алан Шарп. Он всегда находил способ сбить с толку свидетеля или преступника, отпустив какую-нибудь банальную шутку или безобидный комплимент.

— У мамы моей было точно такое ожерелье. Как будто в детство перенёсся.