Улей

У всех женщин лица были раскрасневшиеся, когда Линдси вернулась в конференц-зал с диктофоном и блокнотом — взяла с собой «и ремень, и подтяжки», как выразился бы Алан. В действительности, сейчас в её мыслях Алан занимал главенствующее место, так как ей не терпелось узнать, какую роль сыграл во всём случившемся её наставник. Он служил в полиции. Любил Пэтти. Вне сомнения, сын, которого они растили, был им не родной. Как ни больно было ей это признавать, но без помощи Алана скрыть убийство Калисты женщинам из «Улья» никак не удалось бы.

— Мне нужно поговорить со своим адвокатом, — заявила Хизер.

— Видать, есть что скрывать, — съязвила Грета.

— Детектив, мне не воспрещается уйти или я должна вызвать адвоката?

— Вы все вольны уйти, — отвечала Линдси. — Кроме Пэтти. В любое время.

Дина, развернувшись на стуле, начала говорить, что она играет окружного прокурора в одном из сериалов, но Марни её перебила:

— Давайте останемся, — распорядилась она. — Всё это так увлекательно. Давненько мне не было так интересно.

Хизер не покинула своего места. Очевидно, ей достаточно было знать, что её никто не удерживает здесь насильно.

— Ладно. Хорошо. Значит, в этом вопросе мы пришли к единому мнению. Тогда давайте поговорим о волоске, почему-то обнаруженном под ногтем Калисты, — сказала Линдси. Этот волосок принадлежал её бывшему мужу, Риду. Улика, которую подкинули, чтобы свалить вину на него. Кому из вас пришла в голову столь блестящая идея?

Взгляд Линдси заскользил по женщинам и остановился на Хизер. Та смотрела в стол, будто школьница, избегающая вопроса учителя во время неожиданной контрольной.

— Хизер, — обратилась к ней Линдси, — согласно письменным показаниям Рида, приобщённым к материалам дела, только вы одна встречались с ним лично.

— Я сделала то, что мне велели, — объяснила она. — Сожалею об этом. Это была ошибка, но когда по глупости позволяешь вовлечь себя в тайный сговор, приходится делать то, на что, казалось бы, не способна.

Она встретилась взглядом с Марни и начала рассказывать.

* * *

Алан Шарп перевёлся в департамент полиции Ферндейла за день до того, как был обнаружен труп Калисты. Держался он со всеми приветливо, располагал к себе и коллег, и работников суда, и местных жителей. Недавно они с женой усыновили ребенка «одного из родственников», что обеспечивало ему ещё более дружелюбное отношение со стороны окружающих.

В тот день, когда останки Калисты перевезли с острова Ламми в прозекторскую, — в ту пору находившуюся в подвальном этаже больницы Уотком Мемориал, — Алан попросился на ночное дежурство. Он понимал: то, что он собирался сделать, это страховка. И Алан молился, чтобы ему никогда не пришлось оплатить её сполна.

В коридорах больницы царила тишина, но человек в форме по-своему был невидим. Никто не указывал ему, что часы посещений окончены. Никто не сказал ему ни слова. В таких учреждениях, куда сотрудники полиции нередко захаживают, но их срочная помощь почти никогда не требуется, они исполняют свои обязанности, не привлекая к себе внимания. Просто люди в форме, которая является символом их готовности служить обществу.

Морг размещался не на столь видном месте, как, скажем, сувенирный магазин или родильное отделение. Алан приложил к считывающему устройству в лифте карточку-ключ, выданную Пэтти, и нажал кнопку подвального этажа.

Второй раз он приложил карточку-ключ у входа в морг.

Алан знал, что несанкционированный визит его жены в мертвецкую будет зафиксирован, и она, в случае чего, не сумеет найти ему законное обоснование.

Но Пэтти все равно рискнула.

Днем спустилась в морг и оставила там свой любимый свитер.

Конечно, это было неубедительное оправдание, но она верила, что его примут, если придётся давать объяснения.

Алан надел латексные перчатки и включил свет. Над головой вспыхнули старые люминесцентные лампы, ненадёжно закрепленные на потолке. Он прямиком направился к холодильной камере. Найти Калисту не составило труда: на полках лежало всего одно тело. Да и запах помог. Слабый, едкий. Ни с каким другим не спутаешь. Расстегивая темно-синий мешок с останками Калисты, он воображал, что из него, словно сигаретный дым, поднимается смрад.

Трупы он видывал и раньше, но не такие. Во-первых, он знал, что произошло с Калистой, ставшей жертвой обстоятельств, которые вышли из-под контроля. Она не должна была умереть. Трагедию спровоцировали роды. А море Селиш крайне жестоко с ней обошлось. Морские животные и рыбы обглодали её тело в тех местах, где оно было повреждено водной стихией. И в результате ударов о камни. Как ни странно, лицо почти не пострадало, за исключением носа. Он исчез. Алан почувствовал, как к горлу подступает желчь. Проглотив горечь, он вытащил конверт с несколькими волосками, которые добыла Хизер.