Уленшпигель и Гулливер. Антиевангелия XVI-XVIII веков

— «Аминь, — ответствовал слепец, — ОТНЫНЕ СЫНУ, КАК ОТЕЦ, ВЫ ОТКАЗАЛИ В ПОПЕЧЕНЬИ, но, видя нищего мученье, не дайте бесам ликовать... Как нищего впустите в дом. КРЕСТЬЯНЕ МНЕ ГРОЗЯТ СУДОМ, а вы их сторону берете. ПРОПАЛ Я, ЕСЛИ НЕ СПАСЕТЕ (это ТРЕТЬЯ просьба сына к Отцу — Авт.)».

Затрясся тут старик от смеха, хоть эта горькая потеха грозила сердце расколоть. (Его дитя, родная плоть, кого он пестовал бывало, незрячим перед ним стояло). И только вымолвил в ответ: «Успели вы объездить свет, Вас шалый конь носил по тропам... Вы лихо грабили к тому ж. От вас стенало много душ, вам разорять их было можно так кровожадно и безбожно. Ну что, сбылись три вещих сна? А ГДЕ-ТО ЖДЕТ ЕЩЕ СОСНА. СЛУЧИТСЯ ЧТО-ТО ПОСТРАШНЕЕ! Слуга, гони его взашеи, да крепче двери на засов, пока ужаснейший из снов, четвертый, не сбылся воочью, я спать хочу сегодня ночью»...

Припомнил всё ему старик, всё перечислил напрямик, КАК ГВОЗДЬ ВБИВАЯ КАЖДЫЙ ДОВОД. «Вожак, бери слепца за повод, веди его, он солнцу враг. А это — на тебе, дурак, — толкнул старик мальчишку в спину, — слуге даю, не господину. Бью не слепца, — поводыря... Так убирайся без помех, РУСИН ИЛИ ЗЛОВРЕДНЫЙ ЧЕХ. (По мне, хоть ты горел в огне бы!)», с.35-37.

Здесь Вернер Садовник в своем привычном скептическом стиле высмеял евангельскую сцену Моления о Чаше. В самом деле.

• Христос обращается в Богу-Отцу с просьбой «если возможно, да минует Меня чаша сия». То есть просит о помощи. Совершенно аналогично, Гельмбрехт обращается к своему ОТЦУ с просьбой помочь, поддержать его, приютить.

• В обеих версиях сцена разворачивается НОЧЬЮ.

• Христос обращается к Богу-Отцу ТРИ РАЗА. Точно так же, Гельмбрехт обращается к своему отцу ТРИ РАЗА.

• Согласно Евангелиям, от Бога-Отца все три раза не последовало никакого ответа. Вернер Садовник истолковал это молчание как ОТКАЗ В ПОМОЩИ. И прямым текстом заявил, что отец Гельмбрехта ТРИ РАЗА ОТКАЗАЛ СВОЕМУ СЫНУ.

• Согласно Евангелиям, Христос предвидел дальнейшие события. Вернер Садовник тоже сообщает о трех вещих снах, предсказавших события с Гельмбрехтом.

• После Моления о Чаше Иисуса арестовывают и вскоре казнят. Мы неоднократно отмечали, что разные источники сообщали о казни на столбе, или «на дереве», к которому привязали или пригвоздили Христа. А в версии Вернера Садовника говорится, что Гельмбрехта ЖДЕТ СОСНА, как орудие казни. Причем подчеркнуто, что вскоре случится что-то пострашнее, чем теперешние страдания Гельмбрехта. И действительно, затем будет рассказано об ужасной казни Гельмбрехта.

• Гельмбрехт говорит, что «крестьяне» грозят ему судом. Всё верно. Иисус уже знает, что Иуда предает Его. Фарисеи и первосвященники грозят Ему судом, и скоро суд Пилата и царя Ирода над Иисусом действительно состоится.

• Еще раз отметим, что Гельмбрехт назван русином или чехом, то есть славянином. Всё верно. Князь Андрей Боголюбский был славянином.

• Вернер Садовник недаром говорит, что обвинения против Гельмбрехта ВБИВАЛИСЬ КАК ГВОЗДИ. Скорее всего, это намек на реальные гвозди, которыми Иисус был прибит к кресту.

ВЫВОД. Перед нами — скептическая германская версия известного Моления о Чаше. Реформаторы высмеяли важный евангельский сюжет. Причем уделили ему куда больше места, чем в Евангелиях. Уже хотя бы отсюда видно, какое значение диссиденты XVII-XVIII веков придавали принижению уважаемых христианских символов. Слов и чернил не жалели.

21.2. Появление Иуды. Арест Гельмбрехта-Христа и суд над Ним.

По Евангелиям, вслед за Молением о Чаше появляется Иуда Искариот с толпой солдат, дабы арестовать Иисуса. Затем происходит суд Пилата, на котором толпа яростно требует казнить Христа. Следует ожидать, что именно это мы и увидим сейчас в повести о Гельмбрехте. Наш прогноз полностью оправдывается.

Сказано: «Однажды Гельмбрехту пришлось идти, не ведая беды, по лесу в поисках еды. Он повстречался дровосеку и тот, увидевши калеку, БЫЛОГО РЫЦАРЯ УЗНАЛ, что у него корову взял, с семью витками на рогах, в те дни, когда он сеял страх. В лесу, как водится, крестьяне стволы валили на поляне. Мужик окликнул земляков: «ЭЙ, НА ПОДМОГУ, КТО ГОТОВ НАЧАТЬ НА ГЕЛЬМБРЕХТА ОБЛАВУ!»

Другой сказал: «Начнем на славу, чур не мешать! Я дал зарок стереть слепого в порошок, меня с домашними моими пустил он по миру нагими». Вмешался третий в разговор: «Злодей и мой ограбил двор. Я с ним расправлюсь самосудом, хотя бы оказалось чудом В ОБЛИЧЬИ ГРЕШНИКА ТОГО ИХ ТРОЕ ВМЕСТО ОДНОГО».

Дрожа от ярости всем телом, четвертый малый прохрипел им: «Нет, я — и в этом нет греха, убью его как петуха. Сыграл со мной разбойник шутку, из люльки ночью взял малютку и сунул сонного в ягдташ. Когда проснулся мальчик наш, заголосил со сна от страху, он бросил в снег его с размаху. Мой сын бы отдал душу Богу, не подоспей я на подмогу».