Улика № 13

Перемыв посуду, Анна пошла в спальню, сняла одежду и открыла шифоньер, чтобы ее повесить. Перед тем как закрыть створку, она вдруг заметила, что фиолетовый халат тетушки Руфи соскользнул с плечиков и упал на дно шифоньера. Она подняла его и увидела, что под ним стояли туфли с перламутровыми пряжками. Чуть помедлив, Стерхова бросилась к сумке и вернулась с фотографией мертвой девушки. Уже через мгновенье она поняла, что это те самые туфли. В них совпадало все: вырезной мысок, лаковая кожа и замысловатая форма пряжки. Была только одна поправка: пряжка была не металлической, а перламутровой.

Глава 9 Материалы уголовного дела

Мысль о тетушке Руфи и ее туфлях сверлила мозг до утра. Не в силах заснуть, Стерхова крутилась в постели, ходила на кухню пить воду и под утро открыла настежь окно в расчете на то, что свежий воздух успокоит ее воспаленный мозг.

Сам факт принадлежности этих туфель тетушке Руфи противоречил здравому смыслу и всем версиям, которые Анна имела на данный момент.

В таком разобранном состоянии Стерхова начала трудовой день. В десять часов утра Зварцева, наконец, принесла материалы следствия по делу о гибели Тепляковой, и Стерхова углубилась в их изучение.

Первыми на глаза попались фотографии с места происшествия: труп Тепляковой, лежащий в ворохе тюля. Тут же вспомнилось, что незадолго до смерти она играла роль крестной Золушки, и от этого сделалось грустно. Даже в мыслях Анне не хотелось связывать любимую сказку детства с гибелью человека и уж тем более с убийством, что вполне могло оказаться правдой.

Она перелистнула страницу и стала читать протокол осмотра места происшествия:

«Дата происшествия 2 января 1989 года. Место происшествия Ленинградский драматический театр, сцена и пространство под сценой – трюм. Присутствовали…».

Стерхова придвинула блокнот и переписала туда имена следователя, сотрудника милиции и технического эксперта. Пропустив информацию о том, что специалистам и понятым разъяснены их права, обязанности и ответственность, она продолжила чтение.

«Осмотр произведен при искусственном освещении при температуре +2 °C». – Анна опустила глаза на несколько строчек ниже. – «Об обстоятельствах происшествия стало известно в 13 часов 15 минут 2 января 1989 года. В дежурную часть по телефону поступило сообщение от администратора Драматического театра о том, что во время дневного спектакля актриса Теплякова упала в открытый люк-провал на сцене. Получив вызов, оперативная группа немедленно прибыла на место происшествия и произвела ограждение сцены для обеспечения безопасности и сохранения следов. Во время осмотра был обнаружен открытый люк в полу сцены размером 1 м х 1 м. В момент происшествия не был закрыт».

– Так… с этим понятно… – Стерхова перелистнула страницу.

«Осмотр трупа женщины, лежавшей на полу под сценой в состоянии ненарушенной целостности, выявил наличие травм и переломов, свидетельствующих о серьезных повреждениях, несовместимых с жизнью».

– В состоянии ненарушенной целостности… – повторила Стерхова.

Эти слова были ложкой меда в бездонной бочке дегтя этого протокола. Состояние ненарушенной целостности означало, что падение не было ступенчатым и тело не было расчлененным. Иными словами, падая, Теплякова ни за что не цеплялась.

– Какая там высота? – Она разложила свернутую конвертом схему. – Ага… Десять метров.

Там же на схеме Анна увидела крестики с подписями, которые обозначали, в каком месте сцены во время происшествия находились артисты и технический персонал.

Актриса Комогорова стояла за первой правой кулисой. Артист Лаврентьев – за последней кулисой у задника с правой же стороны. Помощник режиссера Каштанова находилась слева за пультом. Машинист сцены Лебедев стоял у выхода в коридор у курилки, недалеко от помрежа. Актриса Анна Тубеншляк, исполнявшая роль Золушки, сидела в карете на сцене у правой средней кулисы, за которой прятались двое рабочих сцены: Андрей Гончаренко и Трубачев.