Улисс

Отец Конми шагал и улыбался на ходу, поскольку думал, до чего потешные глазки у этого отца Бернарда Вогена и выговор, как у лондонских кокни.

– Пилат! Чё ж ты ни здиржал ту арушчу талпу?

Ревностный человек, впрочем. Нет, право же. На самом деле приносит немало пользы, по-своему. Вне всякого сомнения. Любит Ирландию, сам так говорил, и любит ирландцев. Из хорошей семьи, кто бы подумал? Из валлийцев, кажется?

О, пока он не забыл. Это письмо отцу-провинцелу.

Отец Конми остановил трёх мальчуганов-школьников на углу Монтджой-Сквер. Да, они из Белведера. Маленькое здание: Ага. А учатся они хорошо? О. Что ж, очень хорошо. А как его зовут? Джек Соан. А его? Дер Галахер. А этого человечка? Его имя Бранни Лайнем. О, какое отличное имя.

Отец Конми дал письмо со своей груди мастеру Бранни Лайнему и указал алый настолбный ящик на углу ФицГиббон-Стрит.

– Только смотри, не отправь и себя в ящик, мальчик-с-пальчик,– сказал он.

Мальчики в шесть глаз поглядели на отца Конми и засмеялись.

– О, сэр.

– Ну-ка, погляжу, сумеешь ли отправить письмо,– сказал отец Конми.

Мастер Бранни Лайнем перебежал дорогу и сунул письмо отца Конми отцу-провинцелу в щель яркоалого почтового ящика, отец Конми улыбнулся и кивнул, и улыбнулся, и пошёл по Монтджой-Сквер на восток.

М-р Денис Дж. Маггини, учитель танцев и пр., в шёлковой шляпе, тёмно-сером фраке с шёлковыми лацканами, с белым галстуком-бабочкой, в тесных бледно-лавандовых брюках, канареечных перчатках и остроносых ботинках, вышагивая церемонной походкой, почтительно принял к бордюру, минуя леди Максвел на углу Дигнам-Корт.

А это не м-с ли М’Джинес?

М-с М’Джинес, осанисто послала, сребровласая, поклон отцу Конми с дальней дорожки, вдоль которой же и улыбнулась. И отец Конми улыбнулся и поприветствовал. Как она поживает?

Чудесная у неё осанка. Словно Мария, королева Шотландии, как там её.

Держательница ломбарда, а поди ж ты. Ну, ладно! Такая… как бы выразиться… королевская повадка.

Отец Конми пошёл вдоль Грейт-Чарльз-Стрит и взглянул на запертую свободную церковь слева от него. Преподобный Т. Р. Грин (Бакл. Иск.) выступит (по В.Г.) с проповедью. Его прозвали обязанным. Он чувствует себя обязанным сказать несколько слов. Но надо быть снисходительным. Неистребимое невежество. Деяния их под стать их просвещённости.

Отец Конми свернул за угол и пошёл вдоль Северной Окружной Дороги. Удивительно, что на столь важной магистрали до сих пор нет трамвайной линии. А, таки, нужна.

Ватага школьников с сумками через плечо высыпала из Ричмонд-Стрит. Все вскинули нахлобученные кепки. Отец Конми многажды поприветствовал их благосклонно. Братики во Христе.

Идя далее, отец Конми услыхал запах ладана по правую руку. Храм Св. Иосифа на Портланд-Роу. Для пожилых и благочестивых дамочек. Отец Конми снял шляпу перед Благословенною Святыней Благочестивицы: но порой и в них взбрыкивает дурной нрав.

У дома Олдборо отец Конми подумал об расточительности этого аристократа, и вот теперь тут контора, или что-то в этом роде.

Отец Конми прошествовал вдоль Норд-Стрэнд-Роуд и был поприветствован м-ром Вильямом Галахером, что стоял в дверях своего магазина. Отец Конми приветствовал м-ра Вильяма Галахера и ощутил запахи источаемые ломтями бэкона и грудами охлаждённого сливочного масла. Он миновал табачную лавку Грогана, к которой был прислонён щит с новостями, сообщавший об ужасной катастрофе в Нью-Йорке. В Америке постоянно что-нибудь такое случается. Несчастные люди, погибнуть таким вот образом, без помазания.

Всё-таки, акт полного покаяния.

Отец Конми миновал трактир Даниеля Берджина, окна которого подпирали двое мужчин без работы. Они приветствовали его и были ответно поприветствованы.

Затем отец Конми прошёл мимо похоронного заведения Х. Дж. О'Нейла, где Корни Келлехер доплюсовывал цифры в журнал-ежедневник, пожевывая сухой стебелёк. Полицейский констебль на своём обходе, поприветствовал отца Конми, и отец Конми поприветствовал констебля. У Юкстертера, свинореза, отец Конми обозрел свиные колбаски, бело-чёрно-красные аккуратно скрученные трубочки.

Под деревьями Чарвил-Молла отец Конми увидел причалившую торфяную баржу, тягловую лошадь с опущенной головой, баржегона в соломеной грязной шляпе, который курил, разглядывая ветвь клёна над головой. Идиллично: и отец Конми подумал о Провидении Создателя, сотворившего торф в болотах, где люди могут его выкапывать и развозить по городам и весям, для отопления домов бедноты.

На Ньюкоменском мосту святой отец Джон Конми, Общ. Ис., храма Св. Франциска Ксавьера, конец Гардинер-Стрит, поднялся в трамвай загородного направления.

Из трамвая идущего за город сошёл преподобный Николас Дазли, Чл. Сов. Граф., храма Святой Агаты, Северная Вильям-Стрит, на Ньюкоменском мосту.

На Ньюкоменском мосту отец Конми вошёл в трамвай загородного направления, ибо не любил проходить пешком скучный путь вдоль Грязного острова.