Улица Яффо

Жоэль улыбается ему. Он отвечает тем же. Без намека на сарказм.

– Ты думаешь, твоя мать там была? – спрашивает Жоэль.

– Ты про Мюнхен в семьдесят втором?

– Да.

– Я часто задавался этим вопросом. Но когда я повзрослел, чтобы понимать связи… спросить уже было не у кого.

Элиас смотрит на мокрые кусты, с которых капает вода.

– А моя мать там была, – говорю я.

Глава 49

Попытка убежать от боли только усиливает боль.

Габор Матэ

Мюнхен

Анита в очереди красивых женщин. Анита в желтом мини-платье с синей сумочкой. Анита вместе с подружкой Хайке, которая нервно переминается с ноги на ногу. Другие стюардессы перешептываются, проверяют в зеркальцах макияж, снова и снова пудрятся. Возьмут только лучших. Анита в ее туфлях-лодочках совершенно расслаблена. Она знает, что ее выберут. Затем она входит в комнату, где ее ждут двое мужчин и женщина из Олимпийского комитета, садится на свободный стул, кладет ногу на ногу и рассказывает о себе, на четырех языках.

* * *

Так она мне рассказывала. Моя мать. Такой я ее себе представляю. Такой она выглядела на фотографиях того времени. Во всяком случае, до теракта.

* * *

Это было хорошее время, говорила она. Нет, правда. Хорошее время. Ну да, были Баадер и Майнхоф. Холодная война. Джими Хендрикс, Дженис Джоплин и Джим Моррисон умерли от передозировок. Но Анита разобралась, что газеты рассказывают только плохие новости, поэтому их лучше не читать. Это только портит настроение.

* * *

Вечером после собеседования Аните и Хайке позвонили в их гостиницу «Холидей Инн». Хайке не прошла, Анита прошла. Объяснение? Никакого.

– Тебе просто всегда везет, Анита.

Ирония заключалась в том, что это Хайке мечтала работать хостес на Олимпиаде. Но не решалась идти в одиночку и поэтому уговорила Аниту присоединиться. Ну и ладно! Анита и Хайке отправились в центр «Швабилон», чтобы потанцевать и выпить, и Хайке утешилась с каким-то усачом, у которого было достаточно кокса на двоих. Анита вернулась в гостиничный номер одна, наслаждалась тишиной и смотрела в окно. Огни новой Олимпийской башни вспыхивали на фоне ночного неба. Как обещание хорошего будущего. Работа на Олимпиаде не только лучше оплачивается, но и станет приятной переменой. Пять недель жизни и работы в одном городе, без смены часовых поясов и джетлага. Она надеялась, что что-то внутри нее успокоится.

* * *

Рядом с кроватью, со стороны Хайке, лежала пластиковая коробка с таблетками. Хайке доверилась только Аните, «Люфтганза» не должна была знать об этом. Стюардесса, которая боится летать, – звучит как глупая шутка.

– Если бы ты знала, сколько пилотов глотают эту дрянь, – сказала Хайке.

– Просто не надо смотреть новости, – ответила Анита.

С этого все и началось. В прошлом Хайке была похожа на Аниту. Турбулентность, смена часовых поясов, изменение климата – ей все было нипочем. В их работе ничего не изменилось. Зато в ее голове.

Анита очень ясно помнила тот момент, когда все началось. 12 сентября 1970 года. Они вместе были на пересадке в Лос-Анджелесе. Вся команда сидела в баре и смотрела в маленький телевизор.

Три самолета в иорданской пустыне. Жара, от которой рябит в глазах. Бредут верблюды. И весь мир устремил туда свои камеры. Сюрреалистические картины. Дамы в летних платьях спускаются по трапу. Партизан в палестинском платке подает им руку. Пилот раздает дамские сумочки. Под фюзеляжем выстроились чемоданы. Сотни пассажиров, и все удивительно расслабленные. Белокурая девушка улыбается в камеру. Всех посадили в автобусы и повезли по засыпанной песком взлетной полосе – в желтое ничто. На одном самолете было написано «PFLP», Народный фронт освобождения Палестины, и что-то про Израиль. Анита в жизни не слышала ни о каких «палестинцах».

* * *

Потом они взорвали несколько пустых самолетов. Сначала британский, British Overseas Airways Corporation. Потом американский, Trans World Airlines. И в конце – швейцарский, Swissair. Черный дым над пустыней.

* * *

В тот вечер Хайке постучалась в комнату Аниты. Потому что не могла уснуть. И тогда она впервые заговорила об этих таблетках. Она знала пилота компании «Пэн Эм», который принимает лекарство регулярно. И всегда в хорошем настроении. И даже в случае угона самолета наверняка сохранит спокойствие.

* * *

– С нами этого никогда не случится, – сказала Анита.

– Это может случиться с каждым, – возразила Хайке.

– Ну и какова вероятность? Одна на сто тысяч? У тебя больше шансов подхватить грипп или герпес.

– Ты считаешь, что ты неуязвима, да?

– Тебе не нужны никакие таблетки, Хайке. От них только зависимость возникнет.

* * *

Вот именно. Зависимость. Анита также просчитала риски. И решила, что риск заработать зависимость от лекарств выше, чем риск угона самолета. Не потому что это чаще случается. А потому что больше всего Анита боялась потерять свою свободу.

– Почему ты никогда не боишься? – спросила Хайке.

Анита пожала плечами и достала из мини-бара две водки.

* * *