Улыбающийся человек

Мне на голову опрокинули содержимое ведра для плевков. Я разлепил глаза, с трудом сдерживая рвотные позывы. И тут же получил хук правой. Скривился от боли. Ники Фиск-младший занес руку для нового удара, но остановился и странно засмеялся. От привкуса застарелой кровавой слюны хотелось блевать. Ники толкнул меня к спинке стула. Схватил со стола флягу и плеснул водой в лицо. Когда я снова открыл глаза, на стуле напротив кто-то сидел.

Николас Фиск-старший.

Самый худой человек из всех, кого я видел.

Трагичная чахлая фигура, которую я хорошо помнил все эти двадцать с лишним лет, стала еще костлявее, будто он с тех пор вообще не ел. Фиск положил ногу на ногу; сквозь ткань брюк проступили острые коленные чашечки. Несмотря на худобу и высокий рост, кожа землистого оттенка была дряблой.

– У нас появился спарринг-партнер? Да, Ники? – Голос Фиска-старшего звучал так, как если бы Джонни Роттен[27] решил дать урок ораторского мастерства.

– Дохлый слишком. – Сын прислонился к дальней стене и скрестил руки на груди. – После первого же боя скопытится.

– Не знаю, не знаю. – Фиск дернул головой вправо. – Может, техника у него и не очень, но подраться явно любит. Это же не ты его так отделал?

– Ты про синяки? – сказал Ники. – Не-а. Просто рожа такая, вечно кулака просит…

– Прошу прощения за мальчика, – сказал Фиск. – Хип-хоповый жаргон он усвоил от материнской родни. Это только кажется, что он говорит грубости. Пожалуй, мне следует извиниться за то, что он отделал вас прежде, чем позвал меня. Есть такая боксерская заповедь: «Бей первым».

Я поднял на него взгляд:

– Карвер вас предупредил…

– И хорошо сделал, – безапелляционно заявил Фиск, ехидно скалясь вставными зубами.

– Послушайте…

– Нет, это ты послушай.

Рядом с головой щелкнул затвор. Несколько мгновений я слышал только собственное дыхание. Потом повернулся и уперся взглядом в дуло. Ружье держал другой темнокожий парень. Точная копия Ники.

– Придурок и правда явился? – спросил брат-близнец.

– Точнее, то, что от него осталось, – сказал Фиск. – Считает, что мы должны его выслушать…

Дуло уперлось в висок.

– Это почему еще?

– Карвер вас использует…

Фиск прищелкнул языком и дернул головой влево:

– Карвер говорит, тебе нельзя доверять. Говорит, ты – информатор. И что ты пришел меня убить…

– Я из полиции, – сказал я.

Ствол еще сильнее уперся мне в висок.

– Серьезно, проверьте документы.

По кивку Фиска один из сыновей сунул руку в карман моей куртки, нашел бумажник, кинул брату. Тот поймал бумажник, принялся просматривать карточки и квитанции и швырять их на пол.

– Блин, точно… – Он передал полицейский жетон отцу.

Фиск осмотрел его, потом дернул головой вправо:

– И что, я должен немедленно проникнуться к тебе расположением, детектив?

– Нет, но это доказывает, что я говорю правду, а Зейн льет дерьмо вам в уши.

– Почему он желает тебе смерти? – спросил Фиск, прищурившись.

– Из-за девушки, – ответил я. – Вы же его знаете.

– Это та девушка, которую убили?..

– Наоборот, не убили.

– Которая сбежала? – Фиск снова улыбнулся, демонстрируя вставные зубы. – Тогда не удивительно, что он зол на тебя. Крошек, которые ему помешали, он предпочитает замуровывать в старых домах. Иногда заживо. Однако напрашивается вопрос: мистер Карвер вешает мне лапшу на уши о том, что ты хочешь меня убить, но раз он так желает твоей смерти, почему сам тебя не убьет?

Дуло снова уперлось мне в висок.

– Пытался. Мой начальник пригрозил, что, если со мной что-нибудь случится, он отправится за решетку.

Фиск ничего не сказал, но продолжал дергать головой из стороны в сторону, будто боксер, провоцирующий соперника.

– Пока мы тут разговариваем, Карвер устраивает разборки где-нибудь на публике, чтобы создать себе железное алиби, и молится о том, чтобы один из ваших мальчиков нажал курок. Вы делаете за него грязную работу.

– Ну и зачем ты здесь?

Я не знал с чего начать, поэтому перешел сразу к сути:

– Бейтмен.

Дуло отняли от виска, братец Ники плюнул мне в ухо:

– Не смей произносить здесь это ублюдское имя.

Фиск снова улыбнулся вставными зубами:

– А ты дурно воспитан. Бейтменом звали человека, который убил мать моих мальчиков, мою жену. – Он пристально посмотрел на меня. – И что Бейтмен?

– Вышел из тюрьмы, – сказал я. – Разгуливает по городу.

Фиск так долго не шевелился, что близнецы обернулись к нему. Держась за трость, он с трудом поднялся со стула. Наклонил голову, чтобы не удариться о потолок. Потом поковылял к двери, тяжело опираясь на трость.

– Спасибо, что предупредил, – мрачно бросил он, не оборачиваясь. – Но, похоже, мне придется снова извиниться…

– Погодите…

– Что думаешь, Ники? – спросил Фиск.

– К черту его. – Ники отошел от стены и улыбнулся странной улыбкой, не затрагивающей губ.

– Донни?

Дуло вжали в висок с такой силой, будто собирались его продавить.

– Ужасно невоспитанный чувак.

– Прости, приятель, – подытожил Фиск. – Но ты коп. Мои мальчики тебя побили. Ты слышал их имена, видел лица…

– Погодите…

– Еще один термин из бокса. Единогласное решение.