Улыбка Дракона (СИ)

Быстрыми шагами она прошла по комнате,  развернула бумаги и побледнела.  

Рука державшая письмо задрожала.  Адель оперлась о стол.  

Она смотрела в бумаги остановившимся взглядом и молчала.  

Я ждал объяснений,  плача,  мольбы,  но она молчала.  

-Ты можешь объяснить это?

Она молчала.  

-Как твой муж и как сеньор принявший вассальную клятву,  я спрашиваю-объясни мне это!

Адель положила бумаги на стол и нетвердой походкой приблизилась ко мне.  Глаза опущены вниз.  Она опустилась на колени и одним жестом сбросила берет и откинула свои волосы с затылка вперед.  Обнажилась шея.  

-Твой меч в изголовии-руби. . . .  

Голос был,  тих и прозрачен,  как у призрака.  

-Ты не можешь мне честно сказать обо всем?

-У предателя нет честного слова. . . .  

-У тебя были причины? Скажи мне,  Адель? В этой самой комнате в начале зимы я принял твою вассальную клятву,  и ты поклялась мне в верности и обязалась не причинять вреда мне,  не покушаться ни на мою личность,  ни на мое имущество,  ни на мою честь,  ни на мое семейство!

Адель молчала.  Она словно окаменела.  

-Ты вынесла малышей из замка и передала людям герцогини?

-Я принесла их отцу Бенедикту для обряда крещения. . . до возвращения миледи я хотела,  чтобы они вошли в лоно церкви. . . некрещеные души в страшной опасности находятся. . .  

-Что было дальше?

-Меня оглушили,  ударив сзади. . . Когда пришла в себя отца Бенедикта и малышей уже не было. . . .  

-Кто убил священника?

-Не знаю. . . Не мучь меня. . . убей сразу. . .  

-Тогда , зимой,  я спас тебя от яда,  а ты отплатила мне совсем не той монетой!

-Лучше бы я тогда умерла. . .  

-Письма кому ты передавала?

-Отцу Бенедикту. . . После похищения малышей я ничего не написала. . . более ничего. . .  

Моя старшая сестра. . . Мария. . .  она в руках церковного суда. . . .  Меня заставили шпионить за тобой и за миледи. . .  

Я смотрел на ее тонкую,  нежную шею,  на затылок опускавшийся все ниже.  

Я не хотел ее смерти.  В Гвинденхолле я в тот вечер,  не задумываясь,  перерезал бы ей глотку,  но теперь. . . . Теперь я не хотел ее смерти.  

- Я не желаю тебя больше видеть! Убирайся в замок Соммерсби и живи там!

Через пять лет,  я расторгну наш бездетный брак! Убирайся вон!

-Лучше смерть. . . .  

-Говорят,  что пятьсот лет назад предателей топили в болоте,  заваливая валежником и притаптывая ногами.  Живи! Но убирайся от меня подальше!

Она поднялась на ноги и все также с опущенной головой дошла до двери на негнущихся ногах.  

Жалость,  боль,  презрение-все смешалось в моей душе.  

Дверь за Адель закрылась,  закрыв еще одну страницу моей жизни.  Но почему комок в горле? Почему так тяжело в груди?

Глава 5 КОРОНА СЕВЕРА

Коронация была проведена в соборе Корнхолла.  

Перед хором на высоком помосте со множеством ступеней - для аристократов,  возвели трон - специально изготовленный высокий стул со спинкой.  

Помазание было назначено на выходной день.  Накануне мои горцы и люди епископа Симона взяли на себя охрану собора.  С первыми ударами колокола я в сопровождении епископов и баронов направился в собор и пришел туда еще до того,  как освятили воду.  

Свита разместилась справа и слева от алтаря,  посередине - место для короля.  

Торжественно внесли мирницу-шкатулку с особым веществом - миром.  

Епископ в парадном облачении готовится начать мессу,  и я встал на ноги.  

Прелат обратился ко мне со словами:

-Просим тебя о милости: для нас и вверенных нам церквей сохранять каноническую привилегию,  блюсти закон и справедливость,  оберегать и защищать нас так же,  как каждый епископ и вверенная ему церковь поддерживают короля в его королевстве.  

 Конечно же,  я даровал им испрошенное и дал обещание.  

Запели молитву и два епископа Симон и Иоанн под руки повели меня к алтарю,  перед которым я лег лицом вниз,  раскинувшись крестом,  чтобы подняться только по окончании пения.  Передо мной на алтаре - королевская корона,  меч в ножнах,  золотые шпоры,  скипетр,  жезл,  увенчанный "рукой правосудия",  а также башмаки,  туника и королевская мантия - все из синего шелка,  усеянного золотыми драконами; королевская мантия исполнена наподобие облачения священника,  но без капюшона.  

 Монахи закончили пение,  и я,  встав перед алтарем,  снял с себя одежду,  оставляя лишь рубашку и шелковую безрукавку с глубокими вырезами спереди и сзади,  заколотыми серебряными аграфами.  

Мой шамбеллан - барон Майлз Гринвуд надевает на меня башмаки,  барон Джаред прикрепляет шпоры и тотчас снимает их.  Епископ Симон опоясывает меня мечом,  затем возвращает ножны на алтарь и,  вкладывая обнаженный клинок в мои руки,  произносит:

 -Возьми этот меч,  данный благословением Божьим. . .  

Звучит молитва,  во время которой я возлагаю меч на алтарь,  снова беру его из рук епископа и тотчас передает коннетаблю - Сэмюелю Жассу,  тот будет держать меч перед мной до конца церемонии в соборе.  Лицо его серьезно и торжественно.  Ритуал он воспринимает очень серьезно,  мой коннетабль!