Umbra (СИ)

Сидит у стены мужчина, пряча что-то в своей одежде. Закрыл он лицо дрожащими руками, слеза горячая норовит вырваться и покатиться по заросшей щеке. Сегодня он убил, убил, потому что пришлось, и эта тайна гложет его, но он унесет её с собой в могилу. А когда — это ещё неизвестно. Идёт по площади женщина, и её непокрытые волосы развеваются на ветру, туника развевается и приподнимается, обнажая ноги с браслетами, татуировками и обувью с трещотками. Она едва не скачет, и музыка радости, издаваемая её украшениями, сопровождает её. Сегодня она узнала некую тайну, и от этой тайны она приходит в восторг. Позади неё идёт женщина в платке и шароварах. Понуро опустила она голову, и нет на ней украшений, а волосы она убрала. Сегодня она узнала, как стать сильнее, кое-кто прошептал ей секрет на ухо в кромешной тьме спальни без свечей и закрытыми ставнями. Она идёт туда, где нет людей, подальше ото всех, чтобы остаться наедине с великой и непостижимой природой, чтобы обрести желанное могущество, но страх сковывает её и давит её на затылок, заставляя разглядывать мостовую. Навстречу ей идёт художник, лицо его озарено вдохновением и одухотворением, но женщина с платком смотрит вниз и видит только старые порванные башмаки. Проходит мимо неё художник и идёт в сторону набережной. Прогуливается он вдоль водной глади, идёт по берегу и восторженно смотрит на отражение города, зажженного огнями и сердцами его жителей. Корабли уходят в темный и негостеприимный океан, а лунная дорожка зовёт за собой. На этом берегу — дома и замки, ларьки, магазины, кафе и молодые богатые бездельники, умирающие от скуки. А на той — старые дома и публичные дома, приюты и спрятанные трупы. За серой, серой стеной.

Много, много историй разворачиваются на улицах Керьона. Много, много судеб пересекаются здесь. Любовь и разочарование, секреты и надежды, танцы и побеги, такие мелкие, незначительные. Прохожие, задумчивые и веселые, куда-то спешащие, или же, наоборот, старающиеся идти медленно. Мимолетная любовь, мимолетное отвращение, мимолетный страх, мимолетная власть. Уличная музыка и хохот. Керьон — место пересечения судеб и множества встреч. Множество однажды пересекшихся и тут же расходящихся в разные стороны линий. Ты много чего замечаешь и тут же всё забываешь. Потому что это — прохожие, существа Момента.

Но как дивна, как сладка эта ночь! Тёплый воздух, ветер, приносящий на своих крыльях ароматы и птицы, поющие свою трель. Светлячки и сверчки, прячущиеся в траве. Ночные цветы. И только небо торжественно, собранно и серьёзно. Смотрит оно на нас миллионами глаз-звезд, и диву даётся, мол, что это они копошатся, бегают туда-сюда? Зачем и для чего?

Мелиора сидела на берегу реки, рассеянно глядя, как русалки плещутся в её водах. Неподалёку что-то праздновали северяне. Она не знала, будет ли с прежним восхищением и трепетом смотреть на белокурые волосы и серые шубы. Будет ли с прежней тоской вспоминать о ледяных тундрах и вкусе эля на губах.

На тебе печать ненависти родителей.

Продай её. Убей её. Оставь на морозе.

Я ненавижу тебя, дочь моя.

Только на дне океана я найду покой.

Никто не пришёл утешать её. Никто не сказал ей, что порой прошлое убивают, а некоторые секреты лучше не знать. Никто не сказал ей, что самый прекрасный город таит в себе ужасающую изнанку, потому что такова природа людей — быть безобразными и прекрасными одновременно. И всё же, со стыдом для себя, она представляла, как сильные руки обнимают её сзади, а её шеи касаются мягкие белые волосы. И на какое-то время мысли и реальность для неё сплелись воедино.

Король стоял на балконе, раскинув руки. Чуть сжать кулак — и город будет в его руках. Взмахнуть правой рукой — и взойдёт солнце, оживляя опустевшие улицы. Взмахнуть левой рукой — и подует ветер с моря, несущий прохладу и успокоение. Этот город принадлежал ему, и весь мир принадлежал ему, если закрыть глаза. Он с детства любил играть в эту игру. Мать называла эту игру глупой. Отец — опасной. Ахель — смешной…