Умершее воспоминание (СИ)

Удача на выступлении улыбнётся только в том случае, если внутри коллектива будет царить гармония. Но то, насколько удачно будут складываться обстоятельства, во многом зависит также от степени подготовки этого коллектива. И именно поэтому наши концерты в Риме, Милане и Венеции прошли великолепно.

Затем концерты отгремели в столице Австрии, Вене, и в Варшаве, столице Польши, после чего мы отправились в Швецию, где я познакомился с одной прекрасной молодой шведкой, впоследствии сбежавшей от меня к загорелому австралийцу по имени Ноа.

Наше выступление на одной из концертных площадок Стокгольма закончилось фееричным успехом. Теперь, когда до следующего концерта в Осло, столице Норвегии, оставалось около трёх дней, мы с парнями могли отметить удачное выступление. Все единогласно согласились идти в ресторан-кабаре «Вальманс Салон», однако, чтобы пройти туда, нам всем необходимо было надеть строгие костюмы без галстуков, таков был дресс-код этого заведения.

Столик нам достался прямо возле сцены, и это показалось мне отличным началом знакомства со Стокгольмом. Пока шоу ещё не началось, посетители, среди которых, в основном, были только мужчины, рассаживались за свои столики, и официанты, исполняя какое-то своеобразное музыкальное шоу, разносили блюда к столам. Среди блюд были шведские фрикадельки; биф линдштрём, или бифштексы, иначе говоря; итальянская пицца и лазанья, кобб-салат и жареный цыплёнок с хрустящей корочкой из родной американской кухни, а также шведские плюшки, булочки с корицей и шведский шоколадный пирог на десерт. Затем нам принесли шампанское, вино, предложили чай или кофе, и у меня просто голова пошла кругом от всей еды, от которой ломились столы.

Когда официанты закончили своё музыкальное шоу, в помещении погас свет, и белый луч прожектора указал на сцену, закрытую красными бархатными шторами. Затем заиграла музыка, занавес открылся, и посетители увидели шесть человек, одетых в белые рубашки с чёрными галстуками и такие же чёрные брюки с подтяжками. Среди них было трое парней и три девушки, в руках они держали микрофоны. Этот песенный ансамбль запел на шведском языке, и из песни я не смог понять ни слова.

Однако моё внимание привлекла девушка с красными волосами, она пританцовывала в центре, а потому на неё было невозможно не обратить внимания. Наш стол был ближе всех к сцене, и девушка, заметив мой взгляд, тоже принялась смотреть на меня. У неё были тёмно-карие глаза, прекрасно сочетающиеся с её цветом волос, и приятные черты лица. Она в основном танцевала, а не пела, и смотреть на неё было гораздо приятнее, чем слушать, ведь по-шведски я не понимал ни слова.

— Нравится? — спросил меня Джеймс с дьявольской улыбкой и толкнул в бок.

Я будто вернулся в реальность и, взглянув на друга, сказал:

— Возможно. Тебе тоже?

— Мне и та, слева, нравится, и та, с кудряшками. Вообще я не встречал уродливых шведок.

— Думаешь, она захочет с тобой познакомиться? — спросил Мик, указав рукой в сторону сцены. — Не забывай, мой друг, что ты не знаешь шведского.

— Да у меня как-то и в мыслях не было с ней знакомиться, — пожал плечами я и сделал глоток вина. — Мне просто нравится, как она танцует.

— Да, и не надо ему никого навязывать, — вступил в разговор Карлос, — ведь в Америке его ждут, не правда ли?

— Наверное, — вздохнул я. — Наверное, ждут. Наверное, помнят.

Когда первый номер подошёл к концу, посетители оживлённо захлопали в ладоши. Танцовщица с красными волосами смотрела на меня до тех пор, пока не скрылась за кулисами.

— А ведь она тоже на тебя пялится, — прищурив глаза, заметил Кендалл. — Причём открыто и нагло пялится!

— Да, я заметил.

Пока мы расправлялись с жареным цыплёнком, на сцене появился другой исполнитель — мужчина средних лет, одетый в какую-то причудливую фиолетовую жилетку, распахнутую на груди, и широкие чёрные брюки. На голове красовался фиолетовый, в цвет жилетки, цилиндр.

Свет на сцене погас, и мужчина запел. Какое-то время он пел в темноте, после чего над ним загорелся прожектор, и рядом с певцом уже оказались две прелестные девушки в красных платьях и с такими же красными цилиндрами на головах. В одной из девушек я узнал танцовщицу из первого номера с красными волосами. На сей раз у неё не было микрофона, она вместе с другой девушкой лишь танцевала, прижимаясь к исполнителю то грудью, то бёдрами. Но если очаровательная шведка отходила от объекта своего внимания хотя бы на шаг, она неизменно смотрела на меня.

Вскоре и этот номер закончился, и на сцену вышли пятеро девушек в одинаковых синих блестящих платьях, еле прикрывающих те места, о которых даже говорить стыдно. Кто-то из мужчин, сидящих за дальними столами, радостно зааплодировал и засвистел. Заиграла музыка, и все пять шведок синхронно затанцевали канкан. Моей танцовщицы с красными волосами среди них не было.

Но вскоре я снова увидел её. Джеймс наступил мне на ногу под столом, когда заметил, что та огненноволосая девушка шагает прямо к нашему столу. Она улыбнулась, поймав на себе мой взгляд, и без приглашения присела за стол.