Умирая за идеи. Об опасной жизни философов

Ведь ты освятила такое выражение устами Платона: «Блаженствовало бы государство, если бы им управляли ученые мудрецы, или его правители стремились бы научиться мудрости». Ты словами этого мужа внушала мне, что необходимо, чтобы мудрые приняли на себя управление, чтобы оно, оставленное каким-либо порочным людям и злодеям, не принесло бы несчастья и гибели добрым. Следуя этому авторитетному суждению, полученному во время наших уединенных занятий на досуге, я пожелал осуществить его на практике общественного управления[345].

Госпожа Философия сохраняет спокойствие. Она терпеливо слушает и ждет, пока Боэций закончит свою тираду. Затем, с клинической точностью, она определяет, что он болен. Она утверждает, что причина его болезни в том, что «ты забыл, что есть сам»[346]. Вот почему она пришла к нему: чтобы возвратить ему здоровье. Так в повествование вводится одна из наиболее императивных идей книги — идея философствования как therapeia. Невежественный человек — страдающий человек. Философия — врач; хорошие, здравые аргументы — лекарства. Ее метод исцеления — риторика, поскольку философия лечит посредством убеждения. Начиная, по крайней мере, с Сократа философия часто ассоциировалась с медициной, и в De Consolatione Боэций щедро использует эту ассоциацию. Определенно, госпожа Философия подходит к проблемам Боэция с медицинской точки зрения[347].

Когда Боэций начинает свое лечение, госпожа Философия открывает ему, что его настоящая проблема не в том, что он лишился благорасположения короля и потерял свои земные владения и свободу. Проблема заключается в его мышлении. Его подход к миру в целом ошибочен: он хочет получить от него то, что по самой своей природе никогда не может принадлежать Боэцию. Люди ошибочно полагают, говорит Философия, что некоторые вещи, например богатство, почести, удовольствие, даже здоровье, могут принести им счастье. Но не там стоит его искать. Она разбирает одно за другим все земные влечения, которые могут принести нам иллюзию счастья (felicitas), но которые мешают нам стремиться к единственному счастью, стоящему того, а именно к блаженству (beatitudo):

Если ты пытаешься скопить денег, то вынужден будешь их отнять у того, кто теперь владеет ими. Жаждешь почетных должностей — преклонишь колена перед дающими их и желая всех превзойти — обесславишь себя унижением. Стремишься к могуществу — на тебя обратится вероломство подданных, и ты будешь окружен опасностями. Ищешь славы — но отречешься от нее из-за трудностей и беспокойства, связанных с ней… Желаешь проводить жизнь в наслаждениях — но кто же не станет презирать и не сочтет ничтожнейшим человека, порабощенного страстями своего тела. Ведь те, которые ставят блага своего тела превыше всего, стремятся к обладанию столь малой и хрупкой вещью… Теперь поймите, сколь тщетно желать блага красоты лица и тела. Ведь то, чему поражается человек, может быть уничтожено жаром горячки за три дня[348].