Умирающие и воскресающие боги

Соткана ткань
большая, как туча,
чтоб возвестить
воинам гибель.
Окропим ее кровью,
накрепко ткань
стальную от копий
кровавым утком
битвы свирепой
ткать мы должны.
Сделаем ткань
из кишок человечьих;
вместо грузил
на станке – черепа,
а перекладины —
копья в крови,
гребень – железный,
стрелы – колки;
будем мечами
ткань подбивать!
Хьертримуль, Хильд.
Саннгрид и Свипуль,
мечи обнажив,
начали ткать;
сломятся копья,
треснут щиты,
если псы шлема
вцепятся в них.
Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
был он в руках
у конунга юного:
выйдем вперед,
ринемся в бой,
где наши друзья
удары наносят!
Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
конунгу вслед
пора нам скакать!
Гендуль и Гунн
за ним помчались,
кровь на щитах
увидят они.
Мы ткем, мы ткем
стяг боевой;
рвутся вперед
смелые воины.
Конунга жизнь
мы защитим, —
нам выбирать,
кто в сече погибнет.
Будут землей
люди владеть,
что жили досель
на дальних мысах;
Бриану конунгу
смерть суждена;
Сигурда ярла
копья пронзят.
Ирам готов
горький удел,
память о нем
вечною будет;
соткана ткань,
поле боя в крови;
о мертвых по свету
молва прошумит.
Страшно теперь
оглянуться: смотри!
По небу мчатся
багровые тучи;
воинов кровь
окрасила воздух, —
только валькириям
это воспеть!
Спели мы славно
о конунге юном;
слава поющим!
Слышавший нас
песню запомнит,
людям расскажет
о том, что слышал
от жен копьеносных!
Мечи обнажив,
на диких конях,
не знающих седел,
прочь мы умчимся.
(«Сага о Ньяле», 157)

Основными источниками наших знаний о древних богах Скандинавии являются два исландских произведения – так называемые Эдды. Старшая, XIII в., представляющая собой собрание песен о богах и героях, и Младшая (1222–1225 гг.) – трактат об искусстве стихосложения поэта и политика Снорри Стурлусона (1178–1241 гг.). Несмотря на относительно позднее происхождение, когда в Исландии уже пошел третий век христианства, они представляют собой весьма точное воспроизведение мифов, почти не затронутое новой религией (или в весьма малой степени). В этом заключается уникальность исландского христианства: в то время как по всей остальной Европе шла лютая борьба с остатками язычества в любой художественной форме, здесь песни о богах помнили и сохраняли. Более того, обнаруживший в 1643 г. и обнародовавший Старшую Эдду любитель древностей Бриньольв Свейнссон был епископом.

Разумеется, кроме Эдд, дополнительный материал дают саги, скальдическая поэзия, скандинавские баллады, рунические надписи, археологические находки и т. п.

Оговоримся сразу: три выбранные нами бога не совсем подходят под классическую кальку умирающе-воскресащих богов. Один – «недоумерший»: пригвоздил себя собственным копьем к Мировому древу, но остался жив, повисел немного, подумал на досуге, лишней мудрости набрался. Погибнет потом – его в последней битве сожрет гигантский волк Фенрир. Насчет Фрейра данные смутные. Бальдр, в противоположность Одину – бог «недовоскресший»: он уже погиб, но воскреснет потом, как невинно убиенный, когда на смену погибшим мирам придет какой-то новый (видение этого нового мира двояко: либо скандинавская мифология все же не так безотрадна, как кажется поначалу, либо это – влияние христианства с его Новым Иерусалимом и т. д.).

Теперь обо всем по порядку.

Миф о том, что Один пригвоздил сам себя копьем к Мировому древу у источника мудрости Урд, чтобы обрести руны, основывается на «Речах Высокого» из Старшей Эдды: