Унесенные «Призраком»

Как и предполагалось, внезапное появление пропавшего сына вызвало у его родителей целый фейерверк эмоций. Леди Аннабель то смеялась, то плакала от радости, то осыпала Стейна упреками, то раскрывала ему объятия; сэр Уильям МакМоран сурово хмурился, но тоже украдкой прикладывал платок к глазам. Юная невестка очаровала их с первого взгляда: оказалось, графиня заметила девушку еще года четыре назад, на ее дебютном балу, и удивилась тому, что у барона Дугласа выросла такая прелестная дочь. Несколько дней промелькнули в какой-то восторженной суматохе, а когда акушерка подтвердила, что Мэри ждет ребенка, и вовсе начался нескончаемый праздник. Матушка Стейна окружила молодых супругов такой заботой и любовью, что порой им казалось, будто они попали в рай. Но эйфория длилась недолго. Ежедневно к МакМоранам приезжали с визитами родственники, знакомые и друзья, торжественные приемы устраивались один за другим, и через неделю Мэри почувствовала, что смертельно устала от всей этой суеты.

Стейн тоже выглядел утомленным и немного потерянным. Он честно рассказал родителям обо всем, что с ним произошло за последние десять лет и, в частности, о том, что достиг определенных высот в хирургии и написал свою первую книгу. Но, похоже, графа и графиню совершенно не волновали его исследования и достижения на неподобающем наследнику поприще.

Еще через неделю, не в силах терпеть вынужденное безделье, Стейн заговорил о необходимости врачебной практики, на что сэр Уильям решительно возразил:

— Довольно с вас тяжелой работы и занятий, не подходящих для джентльмена. Отдыхайте, вам нет нужды зарабатывать деньги, а позже, когда освободится место в парламенте, вас будет ждать деятельность на благо государства и общества. Проживете жизнь достойно, как ваш прадед, дед и, хвала Господу, отец, и обеспечите блестящее будущее своим детям.

Доктор промолчал, размышляя, когда же все-таки совершил ошибку: тогда, много лет назад, оставив семью, или сейчас, вернувшись обратно? Вечером он рассказал жене о беседе с отцом и осторожно спросил:

— Что если мы не задержимся здесь, а встретим Рождество дома, в Сент-Джордже?

— Но ты так давно не видел родителей! — Мэри растерянно взглянула на него. — И мечтал, чтобы наш первенец появился на свет в Шотландии…

Стейн долго смотрел за окно, на низкое, темно-серое небо, на пожелтевшие поля и затянутые холодным туманом горы. А потом ответил:

— Дождемся, когда приедут Роберт и Кэтрин.

Мистер и миссис Айвор прибыли в Норленд на третий день после этого разговора. Лучших друзей сына сэр Уильям и леди Аннабель встретили крайне доброжелательно: Кейт была поражена их сердечным отношением к гостям и беспечной роскошью, царившей в особняке МакМоранов. И тем сильнее она удивилась, узнав, что Стейн всерьез обдумывает их с Мэри возвращение на Бермудские острова.

— Глупо оставлять дом, в котором вас так любят, — сказала она, — и где у вас будет все, что пожелаете. Ради чего?

— Ради дела, которому я отдал всего себя и которое приносит мне радость, а людям — пользу, — ответил доктор. — Ради свободы жить так, как мы считаем нужным, и ради любви, которая не требует роскоши, титулов и наград — лишь единения с теми, кто нам бесконечно дорог.

— Однажды ты уже отправлялся за призраком свободы с беременной женой, — напомнил ему Роберт. — Я бы не стал второй раз испытывать судьбу.

— Нет никакой судьбы. — Стейн нахмурился. — Ее придумали себе в оправдание люди, не имеющие смелости совершать поступки и отвечать за последствия принятых когда-то решений.

— А что скажешь ты, сестра? — Капитан повернулся к Мэри, но та пожала плечами:

— В богатстве ли, в бедности, в море или на суше… Не важно, где, только бы вместе.

— Бывает так, что люди, близкие нам с рождения, ведут себя, как чужие, а чужие, напротив, становятся родными и близкими, — снова заговорил Стейн. — И если семья — это те, кто принимает нас такими, какие мы есть, поддерживает во всем и не стремится переделать под свои представления о том, что хорошо и правильно, то моя настоящая семья — это вы. И наш общий путь лежит на Бермуды, где после долгих мытарств мы все наконец обрели друг друга.

Решение сына покинуть Шотландию сэр Уильям воспринял стоически, в отличие от жены, которая безутешно рыдала и умоляла остаться — или хотя бы навещать ее раз в год. Как бы то ни было, утром двадцать четвертого ноября «Призрак» покинул Эдинбург и отправился на юг, унося на борту две пары, связанные между собой чем-то более крепким, чем обычные узы дружбы. Ветер был попутный, волны поднимались невысоко, и уже на девятый день фрегат прошел мимо острова Сан-Мигел в Атлантическом океане, что подкрепило надежду прибыть на Бермудские острова за неделю до Рождества.