Унесённые майданом. Украинский дневник

Успехи по-киевски — это когда праздники совмещают с арестами. В Верховную Раду внесён закон № 7425 «О защите украинской государственности от проявлений коллаборационизма». По сути, он подразумевает учреждение средневековой инквизиции и поощрение сопутствующей охоты на ведьм. Под признаками «коллаборационизма» подразумевается всё, что приводит к «истощению украинской экономики», «унижению» украинской культуры, «фальсификации» украинской истории, формированию «искаженной информационной картины мира», работа на политических или административных должностях в «самопровозглашенных органах», предоставление «агрессору» материальной или иной поддержки. Крымчанам, жителям Донбасса и всяким инакомыслящим на территории Украины только этого закона и не хватало, чтобы наконец понять, с какой «развитой европейской демократией» им приходится иметь дело.

Учитывая, что мест в тюрьмах не хватает, а новые поступления уже запланированы, созданию вакансий помогает проведённый на прошлой неделе обмен пленными с ЛДНР. Однако не надо думать, что слегка опустевшее камеры займут, скажем, обнаглевшие неонацисты, на прошлой неделе разрисовавшие антисемитскими лозунгами целый ряд зданий в Одессе. Сажать продолжат оставшихся антимайдановцев и «агентов Москвы».

А для того, чтобы окончательно наказать их хозяина («коварного Путина»), в бой вступает тяжёлая артиллерия: правительство Соединённых Штатов Америки.

В западных СМИ анонсировано скорое появление «Кремлёвского доклада» об окружении Владимира Путина и список примерно из восьми сотен особ, на капиталы которых США наложат арест, и предприятий, с которыми будет полностью запрещено сотрудничать. Учитывая, что 75 % всех средств, выводимых бизнесом из России через офшорные зоны, в конце концов оседают на банковских счетах на Западе, понятно, что готовится серьёзный удар по российской финансовой элите. Его задача очевидна — сделать «договороспособными» владельцев заводов, газет, пароходов. Особенно, «газет», то есть медиа-активов, необходимых для любой значимой раскрутки уличных протестов.

Американцы приступают к планомерному импорту майдана и (как на Украине) начинают с самого главного — теневых договорённостей с финансовой элитой. И как эта элита себя поведёт — нельзя сказать однозначно. В централизованных государствах не надо завоёвывать всю страну: достаточно парализовать центр принятия решений. Соответственно, для достижения данной цели будет задействован самый разнообразный инструментарий.

С началом предвыборной кампании у боевого танка «Украина» отрывается свой коридор возможностей. Например, можно устроить накануне выборов грандиозную провокацию — чем кровавей, тем лучше. И если в ситуации с Донбассом можно сделать вид, будто Россию это напрямую не касается, то большая провокация в Крыму (или против российского воздушного судна) получит максимальный резонанс. Такой, что у президента РФ просто может не остаться иного выбора, как принять решительные ответные меры.

Ну, а дальше по знакомой бандитской схеме — из темной подворотни выходят урки США и ЕС: «Ты чего маленьких обижаешь?»

Это лишь один из эскизов возможного развития событий накануне выборов главы РФ. Скорее всего, полотно художника будет куда масштабней и экспрессивней. И Крым в наступающем году обязательно будет оставаться в центре событий. Каких — узнаем в скором будущем. С Новым и, дай Бог, мирным годом!

2018 год

5 января Севастопольский рассказик

Прочитав до середины мемориальный список кораблей на севастопольской набережной, я наткнулся на название «Лидер “Харьков”». «Надо же, — подумал я. — Дома меня провозгласили исчадьем “руцкаго мира” и, как следствие, теперь я смотрю на литую надпись “Харьков” посреди этого самого “Русского мира” и пытаюсь понять, как я здесь вообще оказался».

Впервые я побывал в Севастополе ещё школьником, году этак в 1980-м. Мы, юные горные туристы, спустились с вершин уставшие донельзя и зашли Севастополь со стороны Инкермана. Вот уже море, портовые краны, а самого города все нет и нет. Тогда мне, едва волочащему ноги под тяжестью рюкзака, это показалось чрезвычайно несправедливым.

Став журналистом, я надумал купить квартиру в Севастополе. Присмотрел полдома, который продавал бравый отставник. У него в одной из комнат стоял настоящий шест для стриптиза с небольшим подиумом. Эта деталь интерьера мне весьма понравилась, но супруга — посмотрев на меня проницательными глазами — от покупки решительно отказалась.

Помню Севастополь накануне референдума — приехал поездом все увидеть своими глазами. Видел самооборону, цепко фильтрующую приезжих на вокзале, вежливый блокпост возле Балаклавы… И веселую белобрысую кассиршу в банке, куда я пришёл по бумажным делам. «А Харьков разве не с нами?» — искренне удивилась она. Если бы все было так просто…