Унесённые «Призраком»

Кейт ощущала эти взгляды – словно холодные прикосновения к обнаженному телу. Но что-то внутри упрямо твердило: ну и пусть, мне все равно.

– Мне все равно, – повторила она. – Я слышала, что у миссис Паркер есть маленькая дочь, которую она в тот вечер оставила у соседей. Получается, теперь эта девочка – сирота, о которой некому позаботиться. Вы не знаете, где ее можно найти?

– Да, года два назад Келли родила дочку. Кажется, ее назвали Элизабет. – Джейн Уотерс смотрела на Кэтрин, все еще пытаясь понять, что происходит. – Послушайте, мисс, зачем вам все это? Мы уже привыкли, что люди вашего круга смотрят на нас, как на грязь под ногами, как на собачье дерьмо… боятся встать рядом, чтобы, не дай бог, не запачкаться. Шепчутся за спиной, когда мы приходим в церковь, чтобы покаяться в совершенных грехах. Называют самыми грубыми словами и думают, будто мы ведем себя так, потому что нам это нравится.

– И вас устраивает такая жизнь? – удивилась Кэтрин.

– А мы другой и не знали. – Джейн Уотерс насмешливо скривила губы: – Вот только не нужно жалеть нас или, как преподобный Майлз, взывать к нашей совести и уговаривать измениться! Слишком поздно. Зарабатывать иначе мы не умеем, да никто и не даст.

– Я не стану вас уговаривать, – спокойно ответила Кейт, – и не собираюсь жалеть. Я лишь прошу помочь найти дочь миссис Паркер. Семья губернатора готова позаботиться о девочке и найти ей хорошую приемную семью, чтобы спустя много лет она не стояла вот так же на улице и не предлагала себя за бесценок.

Женщина опустила глаза, помолчала, а потом тихо проговорила, глядя в сторону:

– Я точно не знаю, где жила Келли, но постараюсь узнать для вас, мисс. Только больше не приходите сюда. Никогда. Я сама разыщу вас или передам для вас весточку.

– Спасибо, мисс Уотерс. – Кейт облегченно вздохнула и, вспомнив слова Роберта о жадности падших женщин, потянулась было к мешочку на поясе, где лежали мелкие деньги, но Джейн резко перехватила ее руку. А потом осторожно, словно извиняясь за свой порыв, разжала пальцы, покачала головой и, отвернувшись, быстро пошла прочь.

Некоторое время девушка стояла, задумчиво глядя ей вслед. Голос Мэри, окликнувшей ее по имени, заставил Кэтрин вернуться к действительности. Удивительно: прошло всего минут пять, а ей показалось, что разговор длился больше часа и что в окружающем ее пространстве что-то неуловимо изменилось… но пока она не понимала, что именно. Ну, если не считать выражения лица Джейсона, который просто кипел от злости.

– Простите, – пробормотала она, взяла свой зонтик и последовала за подругой и дворецким. Так они и дошли до дома – не проронив ни слова. Уже потом, когда Кейт поднялась в свою комнату, Мэри задержалась внизу и, улучив момент, попросила Джейсона не рассказывать о случившемся губернатору.

– Пожалуйста, не расстраивайте отца перед завтрашней церемонией! – умоляюще глядя на мужчину, проговорила она. – Это может отразиться на его самочувствии.

– Понимаю, мисс, – сухо ответил Джейсон. – Я-то не скажу, но будьте уверены, он все равно узнает. Потому что даже чума не разносится по городу так быстро, как грязные слухи и сплетни.

Глава двадцать первая

«Te Deum laudamus, – торжественно запел хор, и умиротворяющие звуки старинного гимна заполнили внутреннее пространство небольшой церкви. – Te Dominum confitemur…»⁴²

Ясмин и ее помощницы не подвели: к утру воскресенья новое платье было готово и сидело прекрасно, словно сшитое лучшими лондонскими портнихами. Мэри незаметно погладила приятную на ощупь ткань цвета топленого молока, а потом снова сложила руки на коленях: хорошо, если преподобный Майлз не заметит, что она то и дело отвлекается во время песнопений. Сидящие рядом отец и Роберт, казалось, внимают каждому слову, хотя Мэри почему-то была уверена, что их мысли, так же, как и ее, заняты совершенно другими вещами. Мистер Айвор наверняка готовится выступить с важным объявлением, а Роберт, уже давно не переворачивавший страницу в Книге общих молитв, искусно притворяется вовлеченным в происходящее. О чем он думал, для Мэри оставалось загадкой.