Университет успеха

_леные сосны больше, чем старые, все в пятнах мраморные камни, Эти по-тнтые слезами акры земли с их могильными холмиками, покрытыми ухоженной травой, с безжизненными плитами и ржавыми железными крестами вообще не были настоящим миром. «Не позволь им одурачить себя! — говорил мне внутренний голос. — Не позволь этим искусственным, сделанным человеческими руками знакам скорби, которые рабочие воздвигли в прочном бетоне и замуровали так, чтобы их ненароком не опрокинули в канун дня всех святых, не позволь им сбить тебя с толку, не перепутай их с Богом. Посмотри лучше на деревья и на сумах¹³⁵! А что ты видишь, когда глядишь на розы, образующие красивый белый частокол кладбища?»

choT сотворенный Богом мир был жизнью и свободой. Он был сразу* многим: и дорогой, открытой для проезда, и фермерским подворьем, и молодым зерном, всходившим на чистых, хорошо обработанных полях. Сотворенный Богом и пребывающий под Богом мир, мир Господа нашего был и большим велосипедом, рассчитанным на взрослого мужчину, и ногами, которые при помощи педалей заставляли колеса вращаться, и многим, многим иным. Мир Господень — это и папа, и я, и мельница Лоди. Мир Господень включал и людей, идущих в церковь, и тех, кто направлялся ловить рыбу, пока все они действительно любили Господа.

Во всеобъемлющем величии этого огромного мира я видел и мою мать как часть великого и удивительного плана Господа Бога. Я видел ее облаченной в самые лучшие воскресные наряды, в шляпке, которая была у нее на голове, в белых перчатках, доходящих до локтей, с кожаной сумочкой, висевшей на ее руке и плавно покачивающейся, с комментариями Пелоубета¹³⁶ к занятиям в воскресной школе, которые были аккуратно вложены в ее белую Библию. О, этот мир Господа Бога! Он был достаточно велик, чтобы вместить дядюшку Пфаррера с его черной иияпой, строгим, неулыбчивым лицом и длинным черным пальто, специально предназначенным для кафедры проповедника, пальто, иолу которого когда-то прищемило дверью, ведущей на эту самую кафедру. Спасибо тебе. Боже, за Твое чувство юмора! 11 спасибо за тихую красоту мельницы Лоди, где мы уложили свои велосипеды в глубокую траву и тихо, почти крадучись подошли к зеркальной глади воды.

Я вырос и то утро больше, чем за предшествующий шд, а может, и не ^за один. До меня вдруг дошло, чтх> есть в этом мире нечто, чего человек кочет больше, чем счастья для самою себя, и чет он желает даже боль-

Щр. ЦАИЛ ....... mifiu II__. V, \л\А чп«ч* л к~ Чк>ПП_— УГП ГПГП U-m_

Бог всеблаг и досягаем, ожидание справедливости и свободы, которую дает Его присутствие, и прочувствованный отклик на всю ту жизнь, которая кипит везде, куда ни глянь.

В нынешние времена я могу с толком поговорить о серьезной рыбалке вроде, скажем, охоты на марлина у Масатлана'³⁷ и ловли лосося, идущего на нерест по реке Фрейзер¹³⁸. Я пою хвалу сталеглавке¹³⁹ и кокани^ которых удил во многих водах, но в памяти не сохранилось более глубокого чувства, чем то, которое наполняло меня в давнее воскресное утро у мельницы Лоди. Именно тогда во мне родились восприимчивость и впечатлительность, и эти новые для меня чувства были окончательно подписаны и скреплены печатью, когда мы с отцом пришли домой и гордо выпалили весь наш красочный, пестрый улов в кухонную раковину’.

«Ну-с, — сказала мать с эдаким преувеличенным вздохом, который должен был изображать крайнее удивление и ничуть не меньшую озабоченность, — и что же я должна сказать?»

«Скажи, что это была хорошая рыбалка», — ответил отец.

«Но она была в воскресенье, — произнесла моя мать, ни на миг не переставая глубоко переживать, — и как раз в то время, которое следовало посвятить церкви».

Подмигнув мне, отец заметил: «У нас вполне достаточно времени, чтобы выслушать отдельную проповедь пастора и даже самим прочитать ее нашему праведнику».

Мать всплеснула руками. «Я должна сказать “нет”! — воскликнула она. — Всем нам будет лучше думать, что вы вообще ничего не поймали».

Но она уже завязывала передник и доставала нож для чистки рыбы, как будто в непрекращающемся потоке стремительного времени пруду мельницы на какое-то мгновение вдруг стал морем Галилейским.

ЧУДО, КОТОРОЕ МЫ ВСЕ МОЖЕМ СОВЕРШИТЬ

Как я уже отмечал, по своей природе я расположен к большим ожиданиям. Я верю в них и предвижу их, поэтому я обычно обнаруживаю, что они подтверждаются и моим опытом, и опытом других людей, которые, как и я, призывают ожидания, но сначала чувствуют их присутствие в глубинах жизни.

Я дутчал об этом совсем недавно в канадском городе Торонто, когда посещал с визитом Эйвери Кука, который отмечал свой сотый день рождения. Сам юбиляр активно участвовал в торжествах, расхаживая поход-

\ шестидесятаяетнего человека и с энтузиазмом показывая группе гос-i свой розарий. Я задал ему неизбежный вопрос: «Чему вы приписываете свою долгую жизнь и замечательное здоровье?»